Ни за ни против (а совсем наоборот) (Ni pour, ni contre (bien au contraire))
Франция, 2003
Режиссер: Седрик Клапиш
В ролях: Мари Жилен, Венсан Эльбаз, Симон Абкарьян, Зинедин Суалем
|
Термин "фильм нуар" был введен в 40-е годы во Франции, но относился, прежде всего, к американским фильмам, героями которых были порочные женщины и разочарованные мужчины, воплощавшие на экране очарование зла. Примерно в то же время "нуар" появился и во французском кино. Французы всегда любили благородных бандитов, не меньше, чем англичане – Робин Гуда, а русские – Дубровского. В 40-е их героем был угрюмый преступник Жана Габена, а в 60-е – бесшабашный преступник Жана-Поля Бельмондо. Французские бандиты были самыми аристократичными и обаятельными в своей асоциальности, а фильмы про гангстеров и полицейских с их реалистичной жестокостью и отрицанием морали составили золотой фонд французского кино.
Седрик Клапиш решил возродить "фильм нуар", используя каноны жанра, чтобы показать относительность добра и зла в современном мире. История Кати (Мари Жилен), "девушки как все", которая неожиданно для себя открывает притягательность преступного мира в лице полулюбительской банды Жана (Венсан Эльбаз), становится историей новой Красной Шапочки. Она просто мимо проходила и не знала, что этот лес так темен и страшен, а потом вдруг сама взяла топор и расправилась с Серым Волком, который если и обижал бабушек, то Шапочке они родственницами не приходились.
Сказочная аналогия раскрывает самое главное в "Ни за ни против...". Если классические "фильмы нуар" отличались реалистичностью, то Клапиш основывается не на жизни, а на самой киноклассике. Его герои нереальны и схематичны. Его мужчины и женщины – это грабители и соблазнительницы. Если на втором плане такое упрощение уместно, то главных героев оно низводит до едва намеченных силуэтов. Следить за взаимоотношениями Жана и Кати – словно в первом ряду партера разглядывать на лице актера пласты театрального грима и накладной нос. Тем не менее, к этим намеренно нереальным персонажам Клапиш требует внимания и даже симпатии.
Все остальное в фильме также сделано по принципу "ни за ни против", превращая "и то и другое" в "ни то ни се". С одной стороны, Клапиш делает жанровое кино. С другой – нагружает его не только социальным комментарием, но и философией и цитирует Бодрийяра: "Добро – это когда ты делаешь различие между добром и злом, зло – это когда ты уже не видишь различия между ними; зло – это смешение добра и зла". Клапиш говорит, что нельзя ставить фильм только для того, чтобы развлечь людей, и одновременно признается, что не любит тех, кто читает мораль. Именно поэтому, наверное, его картина с такой натугой развлекает и с такой тяжеловесностью поучает.
Мысль режиссера о том, что преступление сходно с процессом производства фильма (план, финансирование, подбор исполнителей), приводит к тому, что часть действия происходит в Каннах, а главная героиня повсюду таскает с собой телекамеру. При этом Клапиш даже снимает сцену, где герои параллельно заряжают пистолеты и камеру, но гламурности и притягательности нет у него ни в том ни в другом, в отличие от, например, "Одиннадцати друзей Оушена".
Тяготевший к нарочитости и "объяснительству" и в "Испанке", режиссер помещает свою героиню в одно из совершенно одинаковых квадратных окон дома-коробки и дает ей несколько "все объясняющих" реплик за кадром, вроде: "Две дороги открывались передо мной. И я решила выбрать ту, что ведет ко злу". Он говорит о том, что, взяв на себя роль защитника добра, можно незаметно стать на сторону зла. То, что героиня Мари Жилен выбирает зло, не делает ее доброй, но режиссер снимает доказательство от противного. Противной в последние пять минут становится Кати. Такая, как все. Все, кто в глубине души хотят жить с шиком, но по-ханжески осуждают тех, кто решается это сделать. Вопрос в том, искупают ли последние пять минут предыдущие сто пять. В отличие от своей героини, Клапиш так и не смог выбрать одну из дорог и уверенно пройти по ней. К концу фильма он все еще остается на распутье.