ФОТО: РБК |
Хотя организаторы марша попытались актуализировать повестку дня, добавив к традиционным лозунгам (отставка президента, освобождение политзаключенных, проведение досрочных парламентских и президентских выборов) социальные (требование "заморозить" тарифы ЖКХ, остановить развал пенсионной системы, повысить социальные расходы), это не позволило вернуть протестную активность на уровень зимних акций. На самом деле вполне предсказуемо: "рассерженных горожан", которые стали основой протестного мейнстрима, на улицы вывело не отсутствие материального достатка, а возмущение тем, что власть полностью игнорирует их мнение (выраженное, в том числе, в ходе голосования на выборах). Выплеснувшийся на улицы стихийный протест власти оказалось игнорировать гораздо сложнее – и это вызвало общую эйфорию, воцарившуюся после первых акций протеста. Однако в Кремле быстро оправились от первоначального испуга: были приняты жесткие законы против митингов, введен статус "иностранных агентов" для финансируемых из-за рубежа НКО, возвращено уголовное наказание за клевету.
В итоге уже к маю митинги за честные выборы практически сошли на нет, а оргкомитет распался, так и не найдя эффективной альтернативы уличным акциям. "Марш миллионов" стал результатом вынужденного ребрендинга протестных акций. Но и он, скорее всего, не имел бы серьезного успеха, если бы не спровоцированные при участии обеих сторон массовые беспорядки 6 мая. В результате - уголовное дело, по которому проходят полтора десятка гражданских активистов, и стотысячный июньский "Марш миллионов", на который (даром что время отпусков и дач) люди шли уже принципиально: раз разгоняют – значит, надо идти.
Но июньский марш закончился без серьезных эксцессов. Как следствие - очередной спад протестной активности к началу осеннего сезона, который должен был знаменоваться ее ростом. А ведь за последние недели произошло немало событий, которые не могли не вызывать недовольство оппозиционно настроенных граждан. Можно было ожидать, например, активного отклика на "увольнение" эсера Гудкова (одного из немногих системных политиков, открыто перешедших в лагерь оппозиции), которое было практически демонстративно проведено в канун марша.
На "Марше миллионов-3" Гудкову предоставили трибуну и внимательно слушали. Но - не более того. Кстати, сам экс-депутат (между прочим, представленный собравшимся как будущий новый лидер страны) не сказал ничего принципиально нового: еще несколько подобных акций заставят власти пойти на серьезные политические уступки и провести перевыборы, убеждал он. Ровно к тому же призвал собравшихся Алексей Навальный: продолжать ходить на митинги - как на работу. Похоже, этот вопрос стал ключевой проблемой для внесистемной оппозиции: заявив о себе как о новой общественно-политической силе, она до сих пор не смогла найти других эффективных способов самореализации. Но старые уже мало кого устраивают – именно поэтому на последнем марше можно было наблюдать две разнонаправленные тенденции: люди приходили, но не задерживались.
Еще одна интересная примета: впервые в марше официально приняла участие КПРФ – правда, только в лице своего московского отделения, но до сих пор даже столичные коммунисты если и принимали участие в митингах, то совершенно неофициально. Причина такой радикализации компартии очевидна: выборы в Мосгордуму не за горами, а на последних выборах протестное голосование "рассерженных горожан" обеспечило коммунистам неплохую прибавку голосов. Коммунисты поступают предусмотрительно: если все будет идти так, как идет сейчас, новых путей канализации протеста у москвичей будет не так много.