Один из убийц царя помог положить его в карету

Из сегодняшних сводок новостей практически не исчезают сообщения о террористах, которые взрывают, убивают или похищают людей. Обычно такое происходит в так называемых горячих точках: сейчас это Сирия, Ирак, Афганистан, но иногда случается и в цивилизованной Европе, США и России.

Чаще всего жертвами становятся полицейские или невинные люди. Высокие чины слишком хорошо охраняются, хотя иногда погибают и они. Достаточно вспомнить покушение на Александра Захарченко.

Тринадцатого марта 138 лет назад в Санкт-Петербурге, на том самом месте, где сейчас стоит храм Спас на Крови, был убит российский император Александр II. Убийство совершил "народоволец" Игнатий Гриневский, потомственный дворянин из Бобруйска. В момент совершения преступления ему было всего 24 года. Современники описывали его как сдержанного добродушного шатена, не склонного к конфликтам. Тем не менее он стал исполнителем громкого и кровавого преступления, после которого власти уничтожили петербургское ядро "Народной воли" – революционеров повесили на плацу Семеновского полка, десятки отправили на каторгу.

К моменту покушения "народовольцы" ненавидели Александра II до глубины души. После подавления польского восстания 1863-1864 гг., а также неудавшегося покушения на царя 4 апреля 1866 г. Александр II ужесточил внутреннюю политику, назначив на государственные посты генералов, которые начали преследовать революционеров. "Народовольцы" тогда практиковали так называемые "хождения в народ", когда студенты ехали в села и устраивались работать фельдшерами и учителями. Параллельно они пропагандировали революционные идеи, что буквально бесило жандармерию.

Начались покушения на прокуроров, губернаторов. Революционеры, по сути не имевшие связи с народом, по-своему понимали методы борьбы и окончательно вступили на путь терроризма. В деревнях, конечно, были восстания, но они не представляли серьезной опасности для государства.

Александр II мог умереть гораздо раньше – на него была организована целая серия покушений. "Народовольцы" обросли каким-то романтическим ореолом, ими восхищались. Возможно, отчасти поэтому молодые люди так легко шли на верную смерть.

И вот 13 марта 1881 г. Александр II ехал из Зимнего дворца в Михайловский манеж, где собирался принять участие в разводе караулов. Царя сопровождал обычный конвой – шесть казаков, полицмейстер Андриан Дворжицкий и несколько военных начальников, все они следовали в отдельных санях за царской каретой в кортеже.

Террористы поджидали Александра II в нескольких местах, имея при себе несколько бомб на случай осечки. Кроме того, они точно не знали, по какой улице поедет царь.

Заехав к своей кузине в Михайловский дворец, царь поехал по Инженерной улице в Зимний. Когда он свернул с Инженерной на набережную, на его пути появился Рысаков, который бросил бомбу под лошадей кареты императора. Взрывом ранило казаков.

Александру II нужно было немедленно покинуть место происшествия, однако он вышел, чтобы посмотреть на раненых казаков и сказать им несколько слов. Лейб-кучер Сергеев, ротмистр Кулебякин и полковник Дворжицкий убеждали его это не делать, но царь не прислушался к их словам.

Тогда Гриневицкий, стоявший у решетки канала, бросил под ноги царю бомбу, завернутую в салфетку. Взрывом императору раздробило ноги. Александра II подхватили и начали тащить на сани. При этом третий террорист Емельянов, у которого была бомба в портфеле, бросился помогать усаживать царя. 

До Зимнего царь так и не доехал. Уже потом доктора заявили, что, если бы пострадавшему оказали помощь на месте, он бы выжил. Однако царя хотели быстро увезти, потому что опасались, что террористы добьют его. Теоретически Емельянов мог взорвать свою бомбу, но тот при виде несчастного совершенно забыл, зачем он пришел на мост. Гриневецкий также получил смертельное ранение.

После покушения начались суды над революционерами, прежде всего исполнителями – "первомартовцами", как еще их называли. Почти всех их повесили. Конспиративную квартиру сдал 19-летний Рысаков, который бросил первую бомбу. Всеми путями он хотел сохранить жизнь, однако его казнили вместе со всеми.