ФОТО: AP |
Впрочем, массовыми беспорядками Францию не удивишь. Помнится, в 1968 г. студенты тоже неплохо "погуляли" в центре Парижа, а два века назад темпераментные французы по камешку разнесли печально известную Бастилию, однако с тех пор много воды утекло. Да и объектом народного гнева тогда оказалась все-таки тюрьма, а сейчас разбушевавшиеся малолетки парижского пригорода Клиши-су-Буа сожгли две школы и муниципальную библиотеку.
Еще одной приметой времени стало жесткое сопротивление полиции, которая, в отличие от 2005 г., достаточно быстро отреагировала на безобразия. Итог противостояния известен: задержаны восемь бунтовщиков и около 80 полицейских попали в больницы. Ничего подобного два года назад не было. Некоторые наблюдатели уже отметили качественно новый уровень последних беспорядков, обратив внимание не только на применение огнестрельного оружия и увеличение числа участников погромов, но и на хорошую организацию и координацию их действий. При этом никаких требований погромщики не выдвигают. Они, судя по всему, просто дают выход ненависти к чуждой для них жизни и культуре, предоставляя ее носителям самим искать социальную и политическую подоплеку происходящего.
Депутат-социалист Арно Мотебур тут же обвинил правительство в неспособности извлечь уроки из "молодежных бунтов" 2005 г. и принять меры для социальной адаптации иммигрантской молодежи. Он также напомнил, что, затеяв сокращения в общественном секторе, власти забыли о безопасности граждан и лишили неблагополучные пригороды, в том числе и Вилье-ле-Бель, где начались последние беспорядки, собственных отделений полиции. В том же духе высказался и бывший министр по вопросам социального равенства Азуз Бегаг, заметивший, что "война пригородов" вызревала не один десяток лет, а Саркози, подавив бунт 2005 г., сработал на свой имидж. Но не учел, что превращение пригородов в подобие "американских гетто" только "подольет горючего в тлеющий костер ненависти". Мэр пострадавшего Вилье-ле-Бель выразился еще более высокопарно, отметив, что он еще два года назад предупреждал, что "Франции хватит всего лишь небольшой искры, чтобы вспыхнуло праведное пламя возмездия".
В полном соответствии с этими настроениями отреагировали на случившееся и французские власти. Мэры парижских пригородов призвали жителей соблюдать спокойствие и самим позаботиться о своей безопасности, воздержавшись от прогулок в темное время суток. И тут же потребовали от правительства предоставить им средства на решение проблем социальной адаптации. В свою очередь, правительство Франсуа Фийона пообещало, что уже в ближайшие месяцы более 250 тысяч подростков получат образование и рабочие навыки, которые помогут им поступить в престижные вузы.
Одновременно глава правительства заявил, что "ничто не может оправдать насилия" и назвал преступниками тех, кто стрелял в стражей порядка. Его поддержал президент Саркози, квалифицировавший стрельбу по стражам порядка как "преднамеренное убийство" и пообещавший "поймать и отдать под суд всех, кто стрелял в полицейских". Заметим, что зацикленность представителей власти на отдельных эпизодах применения огнестрельного оружия против полиции в сочетании с уклонением от оценок прочих безобразий выглядит несколько странно. Создается впечатление, что жечь машины и библиотеки – это еще куда ни шло, то есть как бы уже можно, а вот стрелять в полицию пока еще нельзя.
Между тем наиболее пугающим выглядел именно разгул огромной, готовой жечь и крушить все подряд толпы. Еще в конце 1990-х гг., когда в европейских странах только начинались "недоразумения" с участием арабской молодежи, некоторые эксперты предупреждали, что неконтролируемый рост числа иммигрантов, принципиально не желающих вписываться в чуждую им культуру, ведет к тому, что скоро в центре Европы появится своя маленькая Палестина. Они оказались правы, не прошло и десяти лет.
Если же посмотреть на бунты парижских предместий с точки зрения развития политического процесса во Франции, придется признать, что в обоих случаях в выигрыше оказался Николя Саркози. В 2005 г. он продемонстрировал свою брутальность, что позволило ему оттеснить с первых ролей премьер-министра Доминика де Вильпена и, получив благословение Жака Ширака и поддержку избирателей, стать президентом. На этот раз Саркози уехал в Китай, оставив потрясенную забастовками и не слишком довольную им страну, а вернулся в разгар уличных боев, впечатления от которых практически вытеснили из сознания французов воспоминания о транспортном коллапсе и о претензиях к своему президенту.