Памятник пластиковой банковской карте в Екатеринбурге. ФОТО: ИТАР-ТАСС |
Кредитные, платежные, дисконтные, социальные, транспортные и прочие карточки, а также электронные кошельки играют все большую роль в финансовой жизни россиян. Постепенно люди открывают для себя удобство оплаты товаров и услуг при помощи "пластика". По оценкам Банка России, в период с 2001 по 2010 гг. доля платежей банковскими картами в общем объеме розничного товарооборота возросла с 0,9% до 5,2%, а в 2015 г. превысит 10%. В 2011 г. платежными картами располагали около 50% граждан России.
Но дело тут не только в сознательном и свободном выборе россиян: отечественного потребителя целенаправленно "подсаживают на пластик". Банки и торговые компании, производители и перевозчики – все норовят вместе со своей продукцией всучить карту, чтобы в какой-то степени привязать к себе клиента. Активно участвуют в "картизации всей страны" и работодатели: многие компании (в крупных городах – до половины от общего числа) давно перестали выплачивать сотрудникам зарплату наличными. Поэтому, кстати, в общем объеме финансовых транзакций в России карточки занимают гораздо большую долю, чем собственно в торговых операциях (по оценкам MForum Analytics, почти в десять раз).
Со своей стороны, правительство подумывает о том, чтобы ускорить сей процесс: недавно рабочая группа по развитию безналичных платежей при Минфине подготовила законопроект, обязывающий практически всех работодателей перевести свой штат на "пластик". Попутно рассматривался вопрос о введении законодательного запрета на оплату наличными покупок стоимостью свыше 600 тыс. рублей. Судьба этих инициатив пока не определена – прозвучало слишком много весомых контраргументов. Зато четко обозначились общий курс и отношение государства к проблеме уменьшения влияния наличности. Еще бы! Ведь тотальная "картизация" сулит макроэкономическую и даже политическую выгоду: она резко уменьшит пространство для "теневой экономики" и коррупции, снизит потери, связанные с необходимостью "обналички", инкассации и т.п. В прошлом году глава Сбербанка Герман Греф заявил, что из-за большого объема наличных денег страна недополучает 1,1% ВВП (объем наличности в РФ составляет почти 12% ВВП, тогда как в ведущих европейских странах – 8 – 9%, в США – 6,6%, а в Канаде – 4%). В этой связи Греф предлагал Владимиру Путину (тогда главе правительства) инициировать законодательное предписание о выплате всех зарплат, пенсий и социальных пособий только на банковские карты. Теперь, как видим, дело уже дошло до соответствующего законопроекта.
Наконец, в "картизации" решила принять участие даже несистемная оппозиция. Алексей Навальный заявил о намерении совместно с каким-либо идейно близким банком выпустить "антикоррупционную" платежную карту. Один процент от платежей, совершаемых с помощью сего инструмента, должен будет поступать в Фонд борьбы с коррупцией*, основателем которого является Навальный. Учитывая растущую популярность "пластика", такая "борьба с коррупцией" обещает стать весьма прибыльным делом.
В целом же, очевидно, что за всей этой "карточной" кампанией стоят крупные банки, причем между ними развернулась нешуточная конкуренция. Ведь если объем наличности в России будет уменьшен хотя бы до 9% ВВП (до европейского уровня), это значит, "в пластик" перейдет порядка 1,5 трлн рублей. За такое стоит побороться.
Впрочем, у всякой оптимизации есть пределы. Если применительно к мегаполисам вопрос о тотальном внедрении карточек можно обсуждать в плоскости целесообразности, то на остальной территории страны основная загвоздка – техническая невозможность реализовать этот проект. Только в крупных российских городах сегодня почти 80% магазинов принимает к оплате банковские карты. В глубинке все наоборот: более 80% торговых точек "пластик" не воспринимают, а банкоматов попросту нет. Это еще одна грань, по которой проходит размежевание России на "столичную" и "периферийную". Причем банки, упорно навязывающие горожанам "пластик", вовсе не торопятся расширять инфраструктуру в отдаленных и малоперспективных регионах. Значит, распространение платежных карт в городах только усиливает это размежевание.
Не удивительно, что и периферия, со своей стороны, хуже воспринимает всякие технические новшества. Здесь проявляется другая сторона "карточной" проблемы – психологическая. Россияне, наученные горьким опытом двух кризисов, не очень-то доверяют банкам и любому "пластику" предпочитают наличные.
Если разобраться, подобный консерватизм, в общем, не так уж плох. Более того, он является определенной гарантией устойчивости финансовой системы. Ведь подумать только: в случае перебоя с электроэнергией или проблем со связью (что в нашей стране вполне реально) обладатель платежной карты вмиг лишается возможности как бы то ни было использовать свои деньги. По каким-то причинам счет может быть заблокирован – и человек оказывается полностью во власти банка (или того, кто за ним стоит). А кроме того, электронные каналы передачи информации и доступ к платежной карте нередко подвергаются мошенническим атакам. По данным Ассоциации российских членов Europay, в I квартале 2012 г. число мошенничеств с платежными картами возросло в 9 раз. Конечно, наличные деньги похищают гораздо чаще. Но от подобных посягательств простому человеку еще можно как-то защититься, тогда как от взлома пин-кодов или банковских серверов – никак. И ладно еще, если человек сам кладет на карточку определенную сумму для каких-то нужд – в случае ЧП он не останется вовсе без денег. Но если на этой карточке автоматически оказывается весь его доход – это небезопасно. По крайней мере, принуждать к этому на государственном уровне было бы неправильно.
Вот поэтому россияне и не спешат переходить на "пластик" и расставаться с наличностью. Точнее, даже наоборот: они каждый месяц спешат к банкоматам снимать с "пластика" поступающие туда деньги – так делают около 90% получающих зарплату на карточку.
* Некоммерческая организация, включенная в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента