Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в телефонной беседе со своим иранским коллегой Хасаном Роухани заявил, что страна готова "рука об руку с Ираном и Россией" способствовать решению "региональных проблем", сообщило иранское агентство IRNA.
Фото: Depo Photos/ Zuma/ Global look
Затронув ситуацию конкретно в Турции и на Ближнем Востоке в целом, стороны упомянули и "мировые силы", которые не устраивает спокойствие в странах исламского мира. И это не только террористы, но и "некоторые сверхдержавы", отметил, в свою очередь, иранский президент (намекая на США).
Заявление Эрдогана многие наблюдатели восприняли как призыв к созданию некоего союза РФ, Турции и Ирана, попутно обсудив и перспективы такового объединения. Три державы в потенциале могут создать мощный экономический, политический и военный союз, который закрепит многополярный миропорядок, считают некоторые комментаторы.
При этом все понимают: речь также может идти всего лишь о стремлении Эрдогана сыграть на нервах США и ЕС, а затем развернуться на 180 градусов, лицом к Брюсселю и Вашингтону.
Так что же на самом деле стоит за очередной инициативой турецкого президента и можно ли в любом контексте воспринимать ее всерьез? Не так давно, например, Эрдоган предлагал реформировать СБ ООН "с учетом географии проживания населения на планете и распространения религий", сокрушаясь в связи с отсутствием "среди постоянных членов СБ ООН представителей мусульман, составляющих четверть населения планеты", и отмечая, что "сегодня условия уже не те, что были во время Первой мировой войны, поэтому реформа ООН - это обязательное условие". При этом, хотя планы реформирования ООН обсуждаются многими игроками уже много лет, Эрдоган не учел, что ООН основана отнюдь не на конфессиональном представительстве и вообще была сформирована по итогам Второй мировой войны, а не Первой, как полагает автор идеи. Так что многие ремарки и инициативы Эрдогана часто выглядят как беспощадный самопиар с целью укрепления собственного авторитета среди мусульманских государств, но никакого отношения к реальности не имеют.
В данном случае аналитики не спешат ставить крест на инициативе турецкого президента, но и чрезмерный оптимизм некоторых комментаторов разделяют не все.
Президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов считает: прежде всего ни о каким "союзе" речи пока вообще не идет. "Союз - это просто слова, заведомо фиктивная постановка вопроса, которую вряд ли можно воспринимать всерьез из Москвы или из Тегерана, да даже из Анкары", - заявил он "Утру".
"Надо исходить из того, что Эрдоган сейчас находится в достаточно сложном положении как внутри страны, так и вовне. Внутри страны конфликт далеко не исчерпан, и, несмотря на то что Эрдоган использует провалившийся путч, чтобы консолидировать свою власть, недовольство не исчезнет, в том числе во влиятельных кругах и слоях общества - в вооруженных силах, спецслужбах, в рядах бюрократии и бизнеса", - отметил эксперт.
Проблемы Турции во внешней политике - нескрываемое раздражение Запада по разным поводам (и американцев, и европейцев), конфликты с соседями (прежде всего с Египтом, Ираном, сирийским режимом) - заставляют турецкого лидера если не искать новую стратегию, то, по крайней мере, делать какие-то неожиданные ходы, считает Ремизов.
"Эрдогану очень сложно отойти от ранее занятой позиции в отношении Сирии, по принципу "Карфаген должен быть разрушен" - "Асад должен быть свергнут", сохраняя лицо. Он понимает, что сейчас эта позиция может быть для него, скорее, каким-то ограничением, проблемой и, возможно, был бы не против от нее отказаться, но очень сложно развернуться на 180 градусов. Возможно, такие немного фантасмагорические заявления могут создать контекст, расширить для него свободу маневра, могут обосновать какие-то шаги, которые могли бы тактически быть ему полезны", - полагает собеседник "Утра".
Эрдоган часто действует оппортунистически, по обстоятельствам, напомнил аналитик. "Он в свое время помирился с курдами, это было его достижением, потом, когда нужно было консолидировать внутриполитическую поддержку, он конфликт с курдами вывел на новый уровень, и тот разгорелся пуще прежнего. То есть в принципе для него такие развороты, скорее, характерны, но в каждом случае им нужно давать какую-то аранжировку. Пока я не знаю, идет ли речь действительно о принципиальном развороте в турецкой позиции по Сирии. По крайней мере, такие реверансы в адрес Москвы и Тегерана, конечно, подразумевают одну неназванную страну - а именно Сирию, поскольку и с Москвой, и с Тегераном Турция испортила отношения прежде всего именно на Сирии", - напомнил эксперт.
Вопрос в том, в чем конкретно может выразиться добрая воля Эрдогана по сирийской проблеме: действительно ли прекратится поддержка через границу разного рода исламистских группировок, начнется ли восстановление отношений с официальным Дамаском? "Мяч все равно на стороне Эрдогана. Турция, несмотря на то что она сейчас ситуативно ослаблена в военном и экономическом смысле всеми этими событиями, связанными с переворотом (хотя сам Эрдоган внутриполитически усилился), все равно является мощнейшим игроком в регионе, и от нее много зависит. Если линия Турции в сирийском вопросе будет иной, если Эрдоган возьмет курс на стабилизацию положения и на восстановление отношений с официальным Дамаском в той или иной форме, на тех или иных условиях с той или иной перспективой, то, конечно, это будет каким-то шагом. Но пока неизвестно, произойдет ли это или нет", - считает Ремизов.
Если же рассуждать теоретически - насколько в принципе реализуема озвученная Эрдоганом затея, готовы ли к такому объединению страны, получившие "приглашение", и во что в практической плоскости это могло бы вылиться, вопрос упирается в форматы.
"Если говорить о сотрудничестве по решению каких-то проблем Ближнего Востока, то это могло бы быть вполне интересно и Москве, и Анкаре, - считает Ремизов. - Если говорить о каких-то формах экономического или военно-политического союза, то вряд ли. России, на мой взгляд, опасно возобновлять даже какие-то долгосрочные капиталоемкие инфраструктурные проекты типа "Турецкого потока", становясь заложницей переменчивой турецкой политики на долгие годы и десятилетия, рискуя своими инвестициями во много десятков миллиардов не в нашей валюте. Поэтому для России было бы крайне опрометчиво закладываться именно на какую-то стратегическую глубину отношений. При этом не ссориться с Турцией, поддерживать с ней нормальные рабочие контакты выгодно, здесь спору нет".
Ирану нормализовать отношения с Турцией было бы выгодно: он тоже не в том положении, чтобы стремиться наживать себе врагов. "Для него есть принципиальные моменты, связанные с какими-то его геополитическими позициями в Ираке, в Сирии. И, если Турция не будет там наступать Ирану на пятки, думаю, Иран не будет следовать какой-то враждебной линии", - подчеркнул Ремизов.
Со своей стороны, востоковед, глава Ассоциации общественных объединений "Собрание" Мухамед Саляхетдинов считает, что тройственный союз соседей в той или иной степени был бы выгоден всем участникам данного треугольника.
"Последние события показали Эрдогану, что расчет по сближению с Западом трещит по швам. Кроме того, осложнившиеся отношения с соседями создают серьезные проблемы в сфере безопасности, в экономике. На этом фоне турецкий лидер стремится наладить отношения с соседями, начав с Израиля. А после неудавшегося военного переворота в Турции президент России Владимир Путин позвонил своему турецкому коллеге, и они перенесли изначально запланированную двухстороннюю встречу с сентября на август, что демонстрирует заинтересованность и российского лидера в скорейшем восстановлении российско-турецких отношений. После этого президент Турции предложил иранскому коллеге создать тройственный союз, что мне кажется вполне логичным", - резюмировал эксперт.