|
О какой "надменности" шла речь – ни для кого не секрет: она проявилась буквально тут же. Перед самой инаугурацией лидеры четырех влиятельнейших мировых держав – США, Великобритании, Франции и Германии – заявили, что не будут поздравлять Ахмадинежада со вступлением в должность.
Что сулит Ирану и остальному миру переизбрание ультраконсервативного президента? Прежде всего, обострение противостояния по поводу ядерной программы Тегерана. Ахмадинежад неоднократно заявлял, что намерен продолжать ее реализацию, поскольку каждая страна имеет право на мирный атом. Вот только у экспертов растут сомнения в том, что иранский атом останется мирным: слишком далеко зашел процесс его обогащения.
Вкупе с воинственной внешнеполитической риторикой Тегерана это порождает объяснимые опасения даже у тех стран, которые ранее защищали его позицию. Таким образом, союзников у Ирана в ядерном вопросе становится все меньше, а его оппоненты во главе с США занимают все более жесткую позицию. Из Вашингтона вновь звучат заявления об ужесточении санкций, Европу и остальной мир настоятельно призывают их поддержать. Практически все влиятельные игроки мировой арены (даже Россия) в той или иной степени и форме осуждают поведение Ирана.
На что в этой ситуации рассчитывает Тегеран? Во-первых, на консолидацию исламского мира в его противостоянии с Западом. А во-вторых – и, возможно, это главное – иранские власти надеются на корыстолюбие своих оппонентов. Ведь для западных деловых кругов Иран – весьма перспективный экономический партнер. Прежде всего, потому, что у него есть нефть и газ. По доказанным запасам природного газа он занимает второе место в мире после России (27,8 трлн кубометров), запасы нефти составляют порядка 140 млрд баррелей. Для западных энергетических концернов это такой лакомый кусок, от которого невозможно отказаться ни под каким политическим давлением. С Ираном плотно сотрудничают такие "киты" европейкой энергетики, как итальянский концерн ENI, австрийский OMV, немецкий Siemens.
Как раз сейчас Royal Dutch/Shell ведет с иранской стороной переговоры об участии в разработке крупнейшего в мире газового месторождения "Южный Парс". Партнерами Ирана в этом проекте давно выступает ряд других компаний, в том числе, малазийская Petronas и наш "Газпром". Российский концерн присутствует в "Южном Парсе" уже 12 лет, недавно было принято решение о расширении его участия в проекте, в частности, в создании мощностей по сжижению газа на базе этого месторождения.
Иран чувствует себя настолько уверенно, что позволяет себе менять крупных инвесторов. Так, в начале июня он заключил контракт по тому же "Южному Парсу" на $4,7 млрд с Китайской национальной нефтяной компанией" (CNPC), которая должна заменить в качестве крупнейшего участника разработки французскую Total. Правительство ИРИ обвинило французскую компанию в "многочисленных проволочках" и объявило о лишении ее главной роли в проекте. Французы с этим смирились, заявив, что все равно продолжат свое участие в разработке "Южного Парса".
Новые перспективы Ирану открывает европейский газотранспортный проект Nabucco. Хотя среди участников проекта он пока не числится, все идет к тому, что европейцы будут вынуждены его пригласить, иначе им просто не хватит газа, чтобы наполнить и окупить новую трубу (нужно где-то "наскрести" 30 млрд кубометров в год, а реально пока есть только 7 – 8 млрд кубов азербайджанского газа).
Иран, со своей стороны, уже как бы предвкушает победу над "надменностью". Министр нефти ИРИ Голямхосейн Нозари заявил весной на энергетической конференции в Женеве, что его страна к 2025 г. намерена в два раза увеличить объем производимого газа – до 400 млрд кубометров в год. Объявлялось и о том, что Иран готов наполнить своим газом Nabucco.
И все было бы просто прекрасно: Европа получила бы вожделенный газ (причем, уж точно в обход России), а Иран – стабильный и емкий рынок сбыта для своего основного экспортного товара, но ядерная программа Тегерана заводит весь диалог с Западом в тупик. И пока нет признаков того, что какая-либо из сторон отступит от своих позиций. По крайней мере, пока у власти будет находиться Ахмадинежад.
А раз так, Россия имеет все основания говорить о нежизнеспособности проекта Nabucco и не опасаться за свою долю на европейском рынке газа. Новых конкурентов у нее тут не появится. Получается, что России выгодно продолжение противостояния Ирана с Западом. В перспективе оно может привести даже к тому, что Европе иранский газ не достанется вовсе – его приберут к рукам Китай и Индия. Все идет именно к этому: Пекин вкладывает крупные средства в иранскую энергетику, отодвигая европейские компании, а Индия намерена соединиться с Ираном посредством мощного газопровода.
Тегеран, по всей видимости, устраивают такие перспективы. Ему было бы даже невыгодно делать Европу крупным покупателем своего газа, поскольку тогда она неизбежно получила бы рычаг влияния на него и уж точно столкнула бы лбами Иран и Россию. Возможно, Москва и Тегеран давно уже обговорили все эти вопросы и "разделили" между собой Евразию, чтобы не мешать друг другу. Не случайно ведь обе страны так активно развивают сотрудничество в рамках "газовой ОПЕК". И Ахмадинежад, уверенный в своих азиатских "тылах" и договорившийся с северным партнером, уверенно идет на обострение конфликта цивилизаций.