Джордж Буш недавно посетовал, что унаследовал на посту президента страну с экономикой в стадии рецессии, которой, к тому же, через несколько месяцев был нанесен удар террористическими актами 11 сентября и еще один удар – корпоративными скандалами. Стоит, конечно, пожалеть Буша-младшего в его нелегкой судьбе, но следует также и продолжить его мысль: отнюдь не взрывы 11 сентября стали причиной нынешнего неблагополучия экономики США (а вместе с ней – и мировой экономики).
Теракты 11 сентября ударили по американской экономике, уже миновавшей к тому моменту 10-летнюю эпоху благополучия и интенсивного роста. Спад, по оценкам экономистов, начался далеко не в сентябре, а, как минимум, в марте 2001 года. Биржевые котировки, отражающие тенденции будущего экономического развития, стали падать еще раньше – с февраля 2000 года.
Что касается непосредственного "экономического эффекта" событий 11 сентября, то их живописует профессор университета Северной Каролины Джим Смит, который в тот день присутствовал на конференции, проходившей рядом со злополучным Всемирным торговым центром: экономическое воздействие терактов проявилось тяжело и сразу. "Они до смерти напугали потребителей и нанесли тяжелейший удар по экономике. Биржа закрылась на неделю. Авиалайнеры не летали несколько дней. Все прилипли к телеэкранам и мало что покупали". А это самый тревожный симптом для американского "общества потребления".
Однако все это продолжалось недолго. По словам профессора Смита, "американский потребитель неутомим. Пока у нас есть какие-то доходы, мы продолжаем покупать". А доходы американцев все же выросли за год на три процента. Нобелевский лауреат, экономист Джо Стиглиц ни на минуту не сомневался в том, что американская экономика преодолеет последствия шока 11 сентября: "Вопрос заключается лишь в том, как нам сделать, чтобы спад был коротким и неглубоким". Было решено резко увеличить государственные расходы на короткий период времени и стимулировать производство значительным снижением ставок учетного процента. Эти меры обеспечили потребителей наличностью и способствовали заметному подъему экономики в первом квартале нынешнего года.
Но затем последовал ряд событий, никак не связанных с терактами (корпоративные скандалы, приведшие к банкротству двух гигантских американских компаний), которые подорвали уверенность потребителей и замедлили начавшееся оздоровление экономики. Сентябрь 2002 года принес новые беды. На фондовых рынках мира произошел настоящий обвал котировок акций крупнейших компаний, в первую очередь американских. Индекс Dow Jones потерял 4,1%, NASDAQ упал на 3,9%, S&P 500, включающий в расчет около 75% американских акций, уменьшился на 4,15%. Эксперты говорят, что на фондовые рынки Америки, а вместе с ними и на остальной мир, оказало влияние приближение трагической даты 11 сентября: США живут ожиданием первой годовщины террористических актов. В частности, существует опасение, что психологическое давление годовщины терактов на участников рынка резко понизит стоимость ценных бумаг, и инвесторы предпочитают избавляться от них заранее. Рекомендации по акциям одной из крупнейших мировых банковских групп Citigroup были понижены до уровня "продавать", после чего котировки рухнули более чем на 10%. Упали акции химико-фармацевтической компании Colgate-Palmolive (на 3,43%), всемирно известного интернет-провайдера Yahoo (на 5,6%), нефтяных "фишек" Schiumberger (на 6,7%) и ExxonMobil (на 5,2%). В целом число понизившихся акций превысило количество выросших в цене бумаг в соотношении 25 к 7.
Однако вызывает сомнение, что одно лишь приближение годовщины американской трагедии оказало настолько мощный негативный эффект. При ближайшем рассмотрении выявляются и другие факторы. Главное то, что экономика США продолжает погружаться в кризисное болото. Об этом свидетельствует падающий индекс деловой активности, застой в промышленности, который вскоре может смениться сокращением производства, наконец, рост безработицы (показатель увольнений по сравнению с июлем возрос на 46%). Экономист Александр Дейкин отмечает, что Джордж Буш "лихо проматывает наследство демократов", уже истратив колоссальные деньги на войну в Афганистане и увеличивая военный бюджет. "Результат – от "клинтоновского" профицита в 240 млрд. переход к "бушевскому" дефициту в 150 млрд., разница почти в 400 млрд. долларов". Увеличивается госдолг. Доллар стало слегка лихорадить... А куда Америка – туда и весь "цивилизованный мир". Упали котировки акций и в Европе, и в Латинской Америке, и в Японии. Например, наиболее показательный индекс японской экономики Nikkei снизился почти до 9000 пунктов, что является самым низким уровнем с начала 80-х годов. Так ли виноваты теракты 11 сентября во всем этом?
Очевидно, не стоит переоценивать значение сентябрьских событий с точки зрения мировой экономики: она развивается по своему собственному сценарию, и не террористам вносить в него коррективы. Другое дело, что на них можно списать кое-какие просчеты и неудачи более значительных фигур. А затем – и кое-что изменить в мировом сценарии.
Изменение правил игры "в большую нефть"
До трагических событий прошлого сентября США и Саудовская Аравия были верными союзниками. Их объединяла нефть. Во времена "разборок" США с арабами в предшествующие десятилетия Саудовская Аравия не изменяла своему союзническому долгу, исправно снабжая топливом американские авианосцы. После 11 сентября что-то изменилось, черная кошка пробежала между Вашингтоном и Эр-Риядом.
Еще недавно Саудовская Аравия обеспечивала около 25% нефтяного импорта США. При этом она всегда сохраняла большие экспортные резервы и могла при необходимости компенсировать на рынке выбывших по каким-либо причинам игроков (например, Ирак, объявивший о временном прекращении экспорта нефти). Цена на "черное золото" во многом определялась политикой Эр-Рияда. Само собой, подобная ситуация не могла вполне устраивать США, основного потребителя нефти. Но ссориться с саудовцами резона не было: всегда находился какой-то компромисс, и рынок был достаточно стабилен.
Но кто же не хочет управлять нефтью? И вот США решили перейти от пассивного импорта энергоносителей к активному влиянию на их мировой рынок. С этого момента Саудовская Аравия действительно превратилась во врага №1. Кстати, место врагов №№ 2 и 3 поделили Иран и Ирак, также обладающие колоссальными запасами нефти. Эксперты говорят о новой энергетической стратегии США. Она направлена на то, чтобы превратить мировой нефтяной рынок из "рынка продавца" в "рынок покупателя", где погоду будут определять не поставщики, а крупнейшие импортеры углеводородного сырья, в первую очередь США.
Теракт, организованный представителями арабского мира, стал прекрасным поводом объявить войну нефтеносным арабам. "После событий 11 сентября Соединенные Штаты начали переустройство на Ближнем Востоке. Новый порядок изменит также и нефтяной рынок и ослабит ОПЕК", – считает "Франкфуртер альгемайне цайтунг". Уже сейчас доля Саудовской Аравии в американском импорте нефти сократилась до 15%. Саудовцы в ответ грозятся вывести из американской экономики свои многомиллиардные активы. Но это, конечно, не решит исхода битвы. Однако тягаться со страной, обладающей "большой нефтью", можно только тем же углеводородным оружием. На какую же нефть делает ставку Вашингтон? На иракскую. И для этого готовится убрать из Багдада недружественный режим Саддама Хусейна. И еще на российскую. В нефтяной игре грядет не только изменение правил, но и большой "размен фигурами".
Но "станет ли Москва действительно надежным партнером? Придут ли на место Саддама Хусейна люди, готовые к сотрудничеству?" – задается вопросом "Цайт". И заключает: "Ясно одно: до той поры, пока индустриальные государства будут зависеть от нефти, Запад будет вынужден находиться в неизвестности".
Россия – заложница бензоколонки?
Увеличить экспорт нефти – это ли не достойная цель российской внешнеэкономической политики? Российская нефтяная политика бросает все более очевидный вызов Саудовской Аравии, трубят западные СМИ, Россия и США встали единым фронтом в борьбе с мировым терроризмом! Мало того, что РФ отказалась от ограничения экспорта, настоятельно рекомендованного ОПЕК, и вынашивает планы создания стратегических резервов нефти для мирового рынка. Москва уже дает понять, что не прочь вернуть себе ту долю на мировом рынке, которая ранее принадлежала СССР. Для этого необходим сущий пустяк: увеличить добычу с нынешних 7,4 млн. до 12 млн. баррелей. А это превосходит нынешние объемы добычи двух крупнейших производителей – Саудовской Аравии и Ирана вместе взятых. Звучит амбициозно. Но ведь теперь не кто-нибудь, а сами США берутся патронировать "Россию нефтяную".
Конечно, даже самым большим авантюристам в Вашингтоне очевидно, что на одну только Россию ставку делать нельзя: разведанных (а главное – доступных) запасов нефти у нее все-таки немного, да и в инфраструктуру вкладывать и вкладывать... Но все же увеличить ее долю в нефтяном импорте США с нынешнего 1 процента – очень даже возможно. По мнению американских экспертов, при разумном объеме инвестиций Россия могла бы уже в ближайшие три года довести производство нефти до 10 млн. баррелей. А ведь рядом есть еще и Каспийский бассейн, который уже сейчас способен выдать на гора 500 тыс. баррелей, а к концу десятилетия – и пару миллионов. Хотя, впрочем, там лучше обойтись без участия России.
Одним словом, при правильном подходе Россия может очень неплохо доиться нефтью. И США сейчас вырабатывают такой подход. Другое дело – нужно ли это России? Пускать в выхлопную трубу американских автомобилей невозобновляемые ресурсы – это, конечно, личное дело страны, которая, как известно, "богатая, но порядка в ней нет". Но страна-то эта претендует на большее: ей подавай производство, развитие технологий... А если связать свою судьбу с американской бензоколонкой, то на такие излишества денег никто не даст. Их с лихвой будут давать только на вышки и трубы.
Вот такие, с позволения сказать, тренды наметились на мировой экономической арене после событий 11 сентября прошлого года. Точнее, как раз в трендах-то ничего не поменялось: рецессия продолжается своим чередом. Но обострилась неявная, очень интенсивная борьба за контроль над самым востребованным на сегодняшний день ресурсом – нефтью. И любое политическое событие – пусть даже настоящая трагедия – сегодня используется как повод для новых маневров в этой борьбе, как возможность получения преимуществ над противником. Причем не так уж важно, кем оказаться в этой борьбе – пусть даже пешкой, но лишь бы не разменной фигурой...