Началась эта странная, можно сказать, анти-экскурсия от здания "Макдональдса" на площади перед станцией метро "Добрынинская". Этот новый ресторан уже являл собой пример наглого и безвкусного "фальшака", вставной фиксой выглядывающего посреди более-менее привычного ландшафта старинной площади. Наш гид Алексей Клименков не удержался, чтобы не показать стоящий напротив него в скверике новейший и довольно крупный по размерам памятник... кому бы вы думали? Ни за что не догадаетесь. Поэту Алишеру Навои! Почему вдруг здесь? – последовал первый из множества риторических вопросов этой встречи на пленэре.
"Посмотрите вдоль Садового кольца: вот два огромных здания сына известного разрушителя Арбата архитектора Посохина. Дурная наследственность проявилась в возведении монстрообразных гигантов непонятного происхождения, что видно любому непредвзятому взору. А вот за зданием метро виднеется остов бывшего кинотеатра "Буревестник", между прочим построенного знаменитым архитектором академиком Желтовским. Он теперь отдан под театр Александра Градского и полностью перестраивается. В общем, куда ни кинь, везде клин, никакого урбанистического мышления у новых хозяев столицы", – с горечью рассказывал специалист-градостроитель.
Маршрут наш лежал к совсем уж вопиющим образцам "новомосковской" застройки. Первым был дом по адресу улица Пятницкая, 46. На месте двухэтажного купеческого дома конца XVIII века теперь высится слегка похожий на него "дворец" ярко-оранжевого цвета. Вид и впрямь ужасный. Это типичный муляж с евроремонтом внутри, на метр возвышающийся над остальными памятниками старомосковской архитектуры. Дело еще в том, что со временем старинные усадьбы и особняки уходят под землю из-за того, что уровень замощения дорог все время повышается. Новые хозяева просто плюют на это и возводят свои апартаменты от якобы "нулевого" уровня современного асфальта, отчего окружающие дома кажутся карликами по сравнению с ними. Это, должно быть, греет сердце богатенького владельца новодела...
Прямо напротив дома 46 по Пятницкой высится офис компании "Мобильные телесистемы", так же как "Макдональдс" выглядящий жалким макетом "под старину". А рядышком скромно лепятся исторические двухэтажки, этакие бедные родственники наглецов.
Кто и кому давал разрешение на подобное варварство? Скорее всего, это вопрос к прокуратуре.
Алексей Клименков не сомневается – в этом повинны чиновники из московской мэрии, во главе с Ресиным и самим Лужковым, абсолютно не понимающие в архитектуре. Все зиждется на огромных денежных вливаниях, о чем мы уже говорили ранее. Когда же этому беспределу придет конец? Ведь, по известному афоризму, плохое архитектурное строение – это плевок в вечность.
Далее наш маршрут лежал к предмету многочисленных судебных исков, до сих пор никем не разрешенных. О нем чуть подробнее.
В 1995 году Правительство Москвы постановлением №598 "О реконструкции строения 1, дом 22 по Овчинниковской набережной" разрешило ТОО "Фирма Гран" реконструировать 2-этажный домик конца XIX века, представляющий исторический интерес, а также пристройку к нему на площади 0,035 га. Вместо "реставрации фасадов" строений фирма "Гран" разработала и согласовала проект на новое строительство. Им стала постройка на площади 0,82 га 22-этажного (!) здания частного банковского делового центра с вертолетной площадкой и гаражом на 335 мест, глубиной 20 м и протяженностью около 100 м.
Что, собственно, мы и видим сейчас – огромное бетонное необлицованное здание на самом берегу Водообводного канала, менее чем в трех метрах от фасада жилого дома и в рамках заповедной зоны ансамбля Московского Кремля. Важно отметить, что территория застройки находится в зоне проявившегося геологического риска, как считают специалисты Академии горных наук. Жители дома напротив, в котором появились трещины по фасаду, организовали общину и начали безуспешную борьбу с московскими чиновниками. В этой истории много неясных моментов.
Осенью 1998 на ОРТ в передаче "Человек и закон" вышел сюжет "Дом, в котором я живу", рассказывающий о бесчисленных нарушениях при строительстве на Овчинниковской набережной, 22. Его автор Вадим Руденко в июле следующего года начал готовить второй репортаж, но 2 июля 1999 года был убит. В октябре 2001 года началось сооружение котлована на месте исторического здания и строительство банковского центра, которое идет полным ходом сейчас и продолжится до 2005 года. Все усилия по остановке возведения БЦ специалистов и общественников напрочь игнорируются.
Наконец нашу группу привезли к огромному котловану в Овчинниковском переулке, в пяти минутах от бетонного монстра, напротив "Дома Радио" у метро "Новокузнецкая". Там строится гигантский склад для турецких товаров. Как пояснил наш экскурсовод, в данном примере дело уже даже не в том, что раньше было на месте этой ямы. "Представьте себе, – говорит архитектор – что значит огромное количество трейлеров, днем и ночью снующих по Замоскворечью, развозящих иностранный ширпотреб!"
Как вообще ведется согласование на строительство в Москве – вот вопрос, волнующий всех. Дело в том, что муниципальная власть по существу узурпировала в столице все градостроительство. Федеральное правительство не в силах противостоять безвкусице и агрессивной пошлости, заполонившей улицы мегаполиса. Никакого уполномоченного от федеральной власти над мэрией нет. Но ведь речь идет не о селе Васюки, а о городе-памятнике. В нем сегодня царит произвол мелких начальников, возомнивших себя полновластными хозяевами столицы Российской Федерации на манер удельных князьков. Нравятся им аховые башенки на всех фальшивках и макетах, скульптуры Церетели и картины Шилова – значит, миллионы москвичей обречены наблюдать архитектурный беспредел. На каком основании вкусы г-на Лужкова должны преобладать над историей?
Приведенные в короткой экскурсии примеры, о которых я упомянул, – лишь песчинка в море архитектурного кошмара, развернутого коррумпированными муниципальными чиновниками и людьми, напрочь лишенными вкуса и элементарных познаний в истории и искусстве.
Если москвичи не активизируются, не поймут важность противостояния "новорусской" эстетике в древнем городе, нас ждет культурная катастрофа. Может быть, попробуем совместными усилиями ее предотвратить?