Для тематического фестиваля, каковым является "Лики любви", награды не так уж важны. Главное – показать многообразие этих самых ликов. В этом смысле нынешний фестиваль получился вполне на уровне. Но мы не будем сейчас касаться конкурса, остановившись на самых заметных фильмах, представленных в специальных программах.
Если бы картина Такеши Китано участвовала в конкурсе, после ее показа "Лики" можно было бы с легким сердцем закрывать. Пересказывать сюжет "Кукол" – дело безнадежное. Связан по рукам и ногам всякий, принявший любовь. Не достоин жизни тот, кто ее отверг. Любовь никогда не поспевает к сроку, потому что призвана проходить сквозь время и пренебрегать им... Китано взял самую верхнюю ноту в диапазоне чувств, где другой бы сорвал или вовсе потерял голос, и с достоинством выдержал всю партию, не снижая регистра.
Каким образом на фестиваль, посвященный теме любви, попал последний фильм Дэвида Кроненберга, остается загадкой. Вернее всего было бы показывать "Паука" в паре с культовой "Мухой". Потому что новый сюжет Кроненберга – это ровно наизнанку вывернутый старый, "мушиный". Безумие человека, наблюдающего метаморфозы собственного тела, – ничто по сравнению с трагедией того, кто не может вырваться за пределы своей оболочки. Если ты в душе паук, а на деле – Homo sapiens, то место тебе – в психушке, с пожизненным диагнозом. Кроненберг сделал фильм о том, что главной трагедией потерявшего разум становится невозможность отказаться от человекообразности своего облика. "Паук" – картина, создающая атмосферу, но, по большому – кроненберговскому – счету, слабая. Для истории безумия не хватает глубины анализа и точности мотиваций. А от спасительных визуальных приспособлений режиссер почти отказался. Эпизоды, где Ральф Файнс вьет из подручных материалов паутину, убеждают, а где убивает свою маму – не особенно.
"Секретарша" Стивена Шейнберга уже вышла в российский прокат, и зрительский успех ей гарантирован. Жесткое начало напоминает "Пианистку": то же надругательство над плотью, неприятные сцены с надрезаниями и прижиганиями. Интерьеры второй части отсылают к Дэвиду Линчу – синий бархат и фиолетовые цветы никак не ассоциируются с современной адвокатской конторой; не вполне к месту звучащая музыка Анджело Бадаламенти тоже внушает подозрение. Но и то, и другое, и третье окажется лишь обманкой. Как, впрочем, и сам сюжет о мазохистке-секретарше, маскирующий историю любви.
"Вдали от рая" Тодда Хэйнса с Джулианой Мур в главной роли – апофеоз моды последних лет на американские пятидесятые. Дальше можно прогнозировать только ее спад, потому что повторить подобное роскошество невозможно. Можно вовсе откинуть перипетии сюжета и смаковать только детали. Стиль выдержан на все сто, вплоть до того, что в сценах вождения не движется задник кадра, а героиня позволяет себе не смотреть на дорогу. Красавица Джулиана без конца меняет туалеты, так что извольте наблюдать все оттенки моды культового времени.
Фильм Веры Сторожевой "Небо. Самолет. Девушка", снятый по сценарию Ренаты Литвиновой (она же – в главной роли), представляет собой римейк картины Георгия Натансона "Еще раз про любовь" по пьесе Радзинского. Рената мастерски переписала под себя все диалоги, но при этом сумела сохранить медитативные доронинские интонации. Собственно, ради Литвиновой в роли то ли Дорониной, то ли стюардессы Лары (скорее – первое) и стоит смотреть и на небо, и на самолет.
Да, чуть не забыл. Корейцы по-прежнему шокируют фестивальную публику своими жестокими сюжетами. И если эстетски снятая картина "Желание" (режиссер Ким Юнгсу) смотрится просто безделкой после "Острова" Ки-Дука, то "Оазис" Ли Чанг-Донга вполне может претендовать на звание самого скандального фильма "Ликов". История тормознутого уголовника, влюбившегося в девушку, страдающую параличом мозга, настолько тронула российских прокатчиков, что за право ее купить боролись несколько компаний.