|
Как объяснил тогда начальник управления социальной, психологической и воспитательной работы с осужденными ФСИН России генерал-майор Валерий Трофимов, колонии придумали в Советском Союзе, чтобы перевоспитывать преступника "коллективом". Теперь уголовная система берет курс на усиление индивидуализации. То есть прямиком на Запад.
И вот готовы первые итоги эксперимента. Пилотным проектом стала Владимирская область, колония строгого режима №7 в поселке Пакино.
Всего здесь содержится полторы тысячи заключенных. Из них "попали в эксперимент по строительству тюрьмы будущего" 300 человек, объяснил заместитель начальника колонии по воспитательной работе Максим Яльцов.
Но для начала журналистов отвели в ту часть колонии, которая скоро останется в прошлом. Здесь в одной комнате живут 96 человек. Все они были на работе, кроме интеллигентного мужчины в очках, Алексея Киселева. Он объяснил, что "убил мужчину, потому что тот денег дать не хотел". До этого Киселев сидел дважды – обкрадывал людей, которые тоже денег давать не хотели.
Тюрьма будущего, построенная на территории колонии, состоит из нескольких блоков – строгих условий, обычных и облегченных. "Не надо путать. Режим у них у всех строгий, условия – разные", – объясняют сотрудники.
Благодаря разным условиям реализуется сама суть новой реформы – "система социальных лифтов". Смысл ее таков: всех заключенных вначале помещают в обычные условия. Потом тех, которые хорошо себя ведут, переводят в камеры с облегченными условиями содержания: здесь и мебель шикарная, деревянная, которую заключенные тут же и делают на собственном производстве. И вход-выход из комнат в пределах блока свободный, как в обычной, хоть и устаревшей, советской колонии.
Нарушителей режима, напротив, спускают на "социальном лифте" вниз – в строгие условия. Здесь и койки железные, и камеры постоянно закрыты.
По замыслу ФСИН, такая система заставит заключенных вставать на путь исправления. Есть уже и исправившиеся – Игорь Степунин раньше был злостным нарушителем режима, а теперь, узнав о реформе, пересмотрел свое поведение. В итоге его перевели на облегченные условия (где шикарные деревянные кровати).
Игорь Степунин охотно поведал о своей судьбе – лет ему 38, из них отсидел 20, на свободе ни дня не работал. Сидит обычно за кражи. И бросать это дело не собирается, потому что на воле ему только работу грузчика на рынке предлагали за три тысячи в месяц, объяснил рецидивист.
Сотрудники колонии рассказали: пока здешние сидельцы отбывают наказание лет по десять, успевают получить по три рабочих специальности. Но "на выходе", получается, все равно никому не нужны – Игорь Степунин надеется, что снова сядет: "Здесь кормят, крыша над головой, зарплата на швейном производстве пять тысяч двести".
Жилье у него, впрочем, и на свободе есть. Но за него надо платить коммуналку и чем-то еще питаться – на зарплату грузчика особо не разбежишься.
Начальник управления ФСИН по Владимирской области Андрей Виноградов замечает, что у Игоря Степунина, хоть он и встал на путь исправления, "раскаяния-то в глазах не видно". Да и как это так – человек, еще не выйдя, снова хочет попасть в тюрьму? "Разве в тюрьме должно быть лучше, чем на воле?" – задается вопросом Виноградов.
И вспоминает, как недавно читал статистику: "Только 7% влияния на преступность оказывает система исполнения наказаний. А 93% – экономическая ситуация в стране".
Сотрудники учреждения жалуются, что их самих скоро ждет нерадостное будущее: "По всей стране ФСКН сократили, милицию сократили, многих военных перевели на "гражданку". У нас в поселке половина работает на полигоне, вторая половина – в тюрьме. Те, кого на полигоне перевели на штатные должности, получают 6 – 8 тысяч. Теперь и в системе исполнения наказаний ожидается похожая реформа".
Сейчас работники исполнительной системы – богачи по местным меркам. Лейтенант зарабатывает 25 – 45 тыс. в месяц. Одни уверены: в случае перевода на гражданские должности "работать с зэками за 6 тысяч желающих не найдется". Другие полагают: в наших условиях и такой зарплате обрадуешься. Все же на 800 руб. больше, чем у тех, кого они охраняют.
Журналисты, которых возили в колонию, шутили невесело: "Что-то часто прессу по тюрьмам стали возить. Наверно, специально – чтобы привыкали".
А ведь, действительно, при нынешних экономических потрясениях самым надежным местом в России остается тюрьма – хоть ты в ней сидишь, хоть охраняешь, а кусок хлеба тебе обеспечен.
Только вот в комфортных номерах с деревянными кроватями осталось всего два свободных места, предупредил Андрей Виноградов.
Зато камер со строгими условиями (как для "пожизненников") свободных много. И скоро еще построят, обнадежили сотрудники ФСИН.