Крутое пике российских бомбардировщиков

Выдержка из концепции национальной безопасности РФ: "Падение научно-технического потенциала страны ведет к утрате Россией передовых позиций в мире, снижению качества исследований на стратегически важных направлениях научно-технического прогресса, деградации наукоемких производств, понижению технического уровня материального производства, росту вероятности техногенных катастроф, технологической зависимости России от ведущих стран Запада и подрыву оборонного потенциала государства, делает труднодостижимой кардинальную модернизацию национальной технологической базы".

Основой отечественного оборонного комплекса всегда считалась стратегическая авиация. Военные по праву гордились нашими бомбардировщиками. К сожалению, теперь о военной авиации приходится говорить в иных тонах. Хроническая недостача ресурсов, используемых для модернизации самолетов, проведения тренировочных полетов и подготовки пилотов, привела ВВС на грань кризиса.

На сегодняшний момент данные таковы: в рамках сокращения военного резерва в частях стратегической авиации регулярно проводились увольнения специалистов в запас, и с 1992 г. она потеряла 22 тыс. человек. Летчики, оставшиеся на службе, большую часть времени проводят на земле. Полетная практика экипажей не превышает 20-21 часа в год (таково среднее количество летных часов, а нормой для большинства пилотов является 10 часов). Для сравнения: американские летчики в аналогичных частях набирают каждый месяц по 25 летных часов.

Кроме того, не лучшим остается состояние самой техники. По данным зарубежных источников, авиация получает не более 40% средств, необходимых для ее поддержания в работоспособном режиме. Так, в 2001 г. из 13 млрд руб., запрошенных на ремонтные работы, было получено лишь 2 миллиарда.

Гордость российских вооруженных сил – авиация – находится сейчас в таком состоянии, что авиакатастрофы уже перестают быть событием, будоражащим общественность. Напомним, что буквально месяц назад в Приморье разбился Су-27, а прошлым летом под Псковом потерпел катастрофу Су-33 (морской истребитель, аналог Су-27). В мае же прошлого года еще один Су-27 был потерян в аварии под Липецком. Это данные только по авариям истребителей, о которых сообщала пресса. Вполне возможно, что полная информация попросту недоступна широкой общественности.

Между тем, продумывая стратегию обороны, правительство собиралось делать ставку именно на самолеты. Так, в 1993 г. Совет безопасности одобрил военную доктрину, подтвердившую важность стратегической авиации. В 1999 г. опубликована новая Доктрина национальной безопасности, в которой политика ядерного сдерживания, основанная, в том числе, и на ядерных боезарядах, доставляемых к цели авиацией, рассматривалась, как важнейшая составляющая обороноспособности государства.

Надо признать, что авиационная составляющая ядерных сил даже в советские времена значительно уступала американской. Ныне же из семи десятков стратегических бомбардировщиков России лишь несколько могут подняться в воздух. Шесть Ту-160, находящихся на базе в Энгельсе, буквально приросли к земле. Бомбардировщики Ту-95 в ближайшие годы планируется снять с вооружения. Пожалуй, реанимировать стратегическую авиацию можно было бы, только обеспечив ВВС машинами среднего радиуса Ту-22 М. Но в этом случае меняется статус авиационного компонента – частью стратегических сил авиацию уже не назвать.

С другой стороны, Россия, как можно судить по военным действиям в Чечне, больше нуждается в тактических штурмовиках, - таких, например, как Су-39 или Су-24МК ("Сухие" представили эти модели на прошлогоднем МАКСе). Отказ от поддержания престижа может оказаться тем шагом, который позволит более эффективно расходовать куцые средства. По мнению Эндрю Брукса (Andrew Brooks), аналитика Международного Института Стратегических Исследований, "будущее стратегической авиации России зависит от ответа на вопрос: что выберет российская армия - престиж или эффективность".