Пересадка ветвей: "питерские" не хотят обратно

Едва убедившись в своей блестящей победе на губернаторских выборах, Валентина Матвиенко сделала заявление о необходимости "передачи части столичных функций Санкт-Петербургу", каковая задача станет одним из приоритетов ее деятельности на свежезавоеванном посту. Под передачей функций подразумевается, что родина президента "станет резиденцией одной из ветвей государственной власти". Разговор этот сам по себе не нов – но на этот раз есть основания полагать, что одними разговорами дело не ограничится.

Итак, кому паковать чемоданы и зачем это нужно? Впервые на федеральном уровне вопрос о перераспределении столичных функций от Москвы к Петербургу возник в начале 2000 г., после президентских выборов, вместе с первой волной переселенцев из поездов "Красная стрела" и "Аврора" и первыми анекдотами типа "Из Питера? Читать-писать умеешь? В правительстве работать хочешь?". Тогда основными пропагандистами выступили губернатор Владимир Яковлев, еще на что-то надеявшийся, и кстати вспомнивший о своем питерском происхождении председатель Госдумы Геннадий Селезнев. Потом по вступлении в должность всю свою недюжинную энергию направил на продвижение этой темы еще один крепкий питерец – новый глава Совета Федерации Сергей Миронов.

Речь шла о целесообразности перевезти на берега Невы Академию наук, Министерство культуры, Центробанк и – внимание! – Федеральное Собрание. В качестве аргументов выставлялись: перегрузка Москвы, необходимость возвеличивания культурной столицы, усиление независимости ветвей власти друг от друга, европейский и американский опыт сегрегации административного и делового центров и прочий набор тезисов, доживший в неприкосновенности до сегодняшнего дня. Что бросается в глаза в этом хаотическом перечне? Куда переедет (или, да простит нас научная общественность, провалится сквозь землю) Академия наук, нашу властную элиту не волнует нимало – эта почтенная организация не только не причастна к регулированию каких бы то ни было денежных потоков, но и не рассматривается никем даже в качестве запасного аэродрома. То же, в несколько меньшей степени, касается и Министерства культуры. Что до Центробанка, то, хотя в странах, самокритично именуемых в России цивилизованными, есть примеры счастливого раздельного существования главного банка и правительства, в наших условиях близость Неглинки к Краснопресненской набережной есть одна из базовых ценностей отечественной финансовой системы. В качестве единственной реальной кандидатуры на выселение остается парламент.

В этом-то месте невинная игра "сделай президенту приятно" неожиданно вступает в соприкосновение с другой, гораздо более древней историей, начавшейся еще тогда, когда не было ни "новых питерских", ни, страшно сказать, президента Путина. Сюжет этот можно было бы назвать, на манер Э.С. Гарднера, "Дело о Парламентском центре". Как известно всякому, кто имел дело с Государственной Думой, это учреждение страдает от хронической нехватки рабочих и жилых площадей. Хотя депутатов вроде бы всегда только 450, но от созыва к созыву все большему числу их негде жить, а неумолимо возрастающему количеству обслуживающего персонала негде работать. Кроме того, есть мнение, что разделение палат-сестер, старшенькой и младшенькой, улицей Большая Дмитровка негативно сказывается на судьбе российского парламентаризма. И вообще, нынешнее здание Думы – это бывший Госплан, а Совета Федерации – бывший Госстрой, и в них нет ничего такого специфически парламентского, что бы разом удовлетворяло все потребности их обитателей. По всем этим животрепещущим причинам мысль построить специальный новый, красивый, просторный Парламентский центр овладевает умами депутатов различного ранга и иных заинтересованных граждан с предсказуемой регулярностью.

Первым на нашей памяти идеей загорелся матерый человечище и зеркало русского народного хозяйства, тогдашний управляющий делами первого президента РФ Пал Палыч Бородин. Еще в мае 1998 г. он вместе с Селезневым подал Ельцину проект строительства Парламентского центра и смету на $290 миллионов. Борис Николаевич отказал, и вот с какой формулировкой: "Почему это мы должны делать такой подарок Селезневу? Чтобы коммунисты на президентских выборах там штаб устроили?". Остановимся на мгновение и окинем мысленным взором головокружительную изменчивость бытия. Где сейчас коммунисты, и где Геннадий Селезнев? И о каком президентском штабе может идти речь? Sic transit gloria mundi. Но вернемся к нашему Центру.

Бородин, естественно, планировал возвести хрустальный дворец российского парламентаризма в Москве. Места предполагались разные – например, Поклонная гора или Цветной бульвар, где Дума и сейчас имеет небольшое помещение, в котором располагаются некоторые подразделения ее аппарата. Через два года, уже после того как Геннадий Селезнев, позабыв про свои совместные проекты с Бородиным, высказался насчет благотворности питерского климата для депутатской работы, за честь столицы вступился Юрий Лужков. Сообразив, что переезд обеих палат в Петербург может стать, неровен час, началом полноценной кампании по переносу столицы, он тогда в неожиданном порыве вдохновения заявил, что Парламентский центр будет построен на территории Московского международного делового центра (ММДЦ), знаменитого "Москва-Сити". Впрочем, средства на строительство, по версии Лужкова, должен был выделить федеральный бюджет.

Однако к тому времени Лужков в Москве был уже не единственный и даже не приоритетный строитель. Надо сказать, что преемник Павла Бородина на посту управделами президента Владимир Кожин, будучи по всем параметрам куда менее колоритным персонажем, обнаружил ничуть не меньшее, чем его предшественник, пристрастие к крупным строительным проектам за казенный счет. Напомним терпеливому читателю, что здания Государственной Думы и Совета Федерации находятся на балансе Управления делами президента, и оно ими будет распоряжаться, если наши избушки вдруг освободятся. На данный момент Владимир Кожин, судя по всему, собирается возводить Парламентский центр на Кутузовском проспекте (участок на улице Кульнева), где расположен Дом быта "Президент-Сервис", обслуживающий сотрудников администрации президента. Дом вроде бы собиралась реконструировать IKEA, которая должная была возводить на Кутузовском большой магазин. Но когда управделами пришла в голову такая роскошная идея насчет Парламентского центра, шведов быстренько разогнали, хотя с ними в 2001 г. вроде был даже подписан протокол о намерениях. Кстати, на том же участке Минимущество подумывает построить правительственный центр, куда планируется согнать 17 министерств и ведомств, чтоб они там дружно жили вместе. Правда, теперь эта идея выглядит малореализуемой, особенно после того как главный ее двигатель, замминистра Сергей Моложавый, ушел из Минимущества возглавлять ФГУП "Технопромэкспорт".

Возникает вопрос: почему питерец Владимир Кожин не принял близко к сердцу идею построить Парламентский центр в Санкт-Петербурге, а собирается строить его в Москве? Видимо, не для того уроженцы Северной столицы с такими трудами и заботами перебирались в Первопрестольную, чтобы потом вернуться обратно. Как-то само собой приходит глубокое убеждение, что строить и жить в Москве и веселее, и полезнее, чем в трижды любимом Питере. По этой же причине Геннадий Селезнев и Сергей Миронов очень скоро прекратили свои патриотические разговоры насчет переезда. Что интересно, Сергей Миронов и Владимир Яковлев еще в 2002 г. обещались совместно внести какой-то законопроект о наделении Петербурга столичными функциями. То же самое говорила и Валентина Матвиенко в бытность свою полпредом, но никакого похожего законопроекта в природе не существует, и в Государственную Думу он не вносился.

Однако кому-то переезжать все равно придется. Во-первых, надо поддержать Валентину Ивановну: поскольку уязвленная гордость отчего-то считается главным душевным качеством истинного петербуржца, новый губернатор должна пролить бальзам на душу своим избирателям. Во-вторых, так сказал Владимир Путин на встрече с журналистами в июне этого года: "Во многих странах мира столичные функции распределены. И для России такое перераспределение было бы невредно".

Итак, кто же отправится в почетную ссылку? Та, по ком меньше всего будут скучать оставшиеся: падчерица среди властных ветвей российской государственности, власть судебная. Действительно, разлучить российских депутатов и сенаторов с их добрыми друзьями и строгими наставниками со Старой площади значило бы нанести смертельный удар хрупкому российскому парламентаризму. Перевозить разные культурные учреждения во главе с Михаилом Ефимовичем Швыдким – как-то несолидно. Трогать Центробанк – себе дороже. А вот Конституционный, Верховный, Высший арбитражный суды занимают очаровательные особнячки в центре Москвы (на Ильинке и в Малом Харитоньевском переулке соответственно), которые, само собой разумеется, находятся на балансе Управления делами президента. Штат их, по сравнению с парламентским и правительственным, невелик. И вообще, чем от суда подальше, тем спокойнее – никакого ежедневного общения, в том режиме, в каком это происходит у правительства с Думой или у администрации со всем светом, тут не происходит. Кроме того, судебные структуры для исполнительной власти какие-то неродные: в Конституционном суде назло выбрали председателем подозрительного Валерия Зорькина, в Верховном – строили препоны кремлевской судебно-правовой реформе. Вот и пусть едут в Питер, с глаз долой, из сердца вон. А местным приятно – все-таки столичная функция, ветвь государственной власти.

Материал подготовлен Центром репутационных технологий специально для "Yтра".