|
Это бизнесмены – удивительный народ, который умудряется работать в таких условиях, где и жить-то человеку цивилизованному практически невозможно. Казалось бы, ну какую выгоду можно найти в самом одиозном бастионе социализма? Тоталитарная власть, контролирующая в стране все и вся, отсутствие каких бы то ни было намеков на рыночную экономику, нищета населения, экономические санкции, да еще и ядерная программа Пхеньяна, поставившая страну на грань вооруженного конфликта с США и их союзниками...
Однако оказывается, что даже в таких условиях можно делать бизнес. Формальным основанием для него стала экономическая реформа, провозглашенная Ким Чен Иром в 2002 году. Она подразумевала постепенный переход с карточек, по которым население получает основные продукты питания и потребительские товары, на реальные деньги. Были "отпущены" цены, подняты зарплаты и девальвирована национальная валюта – вона. О том, насколько эффективными были эти преобразования, судить пока сложно по причине все той же нехватки информации о Северной Корее. Но судя по тому, что в ходе недавнего визита в Китай Ким Чен Ир вновь просил о продовольственной помощи, дела в стране идут неважно. Вот и ООН то и дело сообщает о царящем в Северной Корее голоде, нехватке электроэнергии, средней зарплате жителей менее чем в $10 и прочих "прелестях" социализма. Все это, вкупе с репрессивной внутренней политикой Пхеньяна и санкциями США и Японии, служит не самым лучшим фоном для сотрудничества иностранных компаний с КНДР. И тем не менее, после произнесения Пхеньяном слова "реформа" это сотрудничество начало развиваться.
"Это как Китай в 1980-е... Рыночные реформы уже заметны. Это прекрасное время для тех, кто хочет освоить этот рынок", – говорит Роберт Барретт, британский бизнесмен, работающий на северокорейском рынке уже 10 лет. Он открыл в Пхеньяне отделение своей консалтинговой фирмы Korea Business Consultants, у которой там уже есть 250 предприятий-клиентов, а также публикует единственное в стране "бизнес-издание" – "Бюллетень деловых новостей КНДР". Правда, самого себя Барретт откровенно называет "бизнес-авантюристом".
Чего нельзя сказать о всемирной компании экспресс-доставки DHL, которая тоже работает в Пхеньяне давно – с 1997 года. Ее пригласило к сотрудничеству правительство КНДР, и сегодня в числе ее клиентов – предприятия северокорейской легкой и швейной промышленности и производители напитков. В DHL считают, что они вносят собственный вклад в "медленную, но все более заметную" экономическую реформу в стране.
Впрочем, присутствие DHL – это просто неизбежная дань глобализации, которую вынуждены сегодня платить даже самые закрытые общества. Так же как неизбежным является и их выход в Интернет. Этим, кстати, в Северной Корее тоже занимаются предприимчивые люди из Европы. Немец Ян Хольтерманн, владелец компьютерной фирмы KCC Europe, начал подключать Северную Корею к Всемирной Паутине. Сейчас северокорейцы выходят в Сеть через китайских провайдеров, что, разумеется, дорого. Уже к концу года, по расчетам Хольтерманна, у него будет здесь до тысячи клиентов – это несмотря на бедность населения КНДР, бюрократические препоны и множество степеней цензуры. Он вложил в это дело около миллиона долларов – серьезные инвестиции по северокорейским меркам! Однако Интернет – это еще не все; предприимчивый немец решил серьезно увлечь местное население информационными технологиями и воспитать в тоталитарной стране программистов, которые были бы не хуже индийских. "Они очень талантливы, – говорит он о северокорейцах. – И их продукт мы сможем продавать в Европе".
Разумеется, гораздо серьезнее, чем европейцы, в КНДР развернулись соседи с юга – в результате проводимой Сеулом политики "солнечного тепла", призванного растопить политический лед на севере полуострова. И уже не одна сотня южнокорейских бизнесменов служат проводниками этого "тепла", создавая совместные предприятия. Они, безусловно, работают с прицелом на объединение страны, но это будет нелегким делом, ведь за годы размежевания между двумя Кореями образовалась экономическая пропасть: уровень ВВП на душу населения у них, по некоторым оценкам, отличается в 6 раз. Проникают в КНДР и китайцы, и сингапурцы, и австралийцы, и, разумеется, россияне. А на границе с Россией существует даже особая экономическая зона Туманган, созданная еще в 1991 г. для привлечения иностранных инвестиций и технологий. Но развивается она плохо – не в пример находящейся неподалеку экономической зоны в Китае. В стране-зоне создавать зону экономическую оказывается непросто.
Как зарубежным бизнесменам удается работать в КНДР? Особой загадки тут нет: как и в любой нерыночной и недемократической среде, тут важны связи с руководством, желательно – самим "дорогим товарищем" Ким Чен Иром. Вот, к примеру, сингапурская Maxgro Holdings, обратив внимание вождя на лесную промышленность, сумела вложить в эту отрасль $2 млн и теперь имеет доступ к девственным лесным массивам КНДР. Западные туристические фирмы, тоже имея какие-то связи в Пхеньяне, рекламируют последний шанс изнутри взглянуть на живой коммунизм (хотя туристической Меккой Северную Корею не назовешь), а фирмы Fila, Heineken и Nike уже заключили спонсорские сделки с пхеньянским режимом...
В условиях практически полного отсутствия информации об экономике Северной Кореи мы можем с наибольшей достоверностью судить о ней по отзывам тех немногих инвесторов и иностранных компаний, которые рискнули проникнуть на корейский рынок. И отзывы эти, как мы видим, достаточно благоприятные. Реформы Ким Чен Ира, независимо от их реальной эффективности, сделали одно важное дело: пробили брешь в психологической стене, долго время отделявшей страну от внешнего мира. И началось тихое проникновение капиталистической цивилизации в социалистический бастион. Бизнесмены, эти "первые ласточки" перемен (или даже "голуби мира"), не заставили себя долго ждать: они уже снимают сливки с еще одной "неразвращенной" экономики. Так что для КНДР все еще только начинается. Большую роль в деле "пробуждения" Северной Кореи должна сыграть восстанавливаемая транскорейская железная дорога, которая не только свяжет Север полуострова с Югом, но и "подключит" его ко всей экономической системе континента через российский Транссиб. Остается надеяться, что недавнее ЧП на железной дороге не подорвет решимости Пхеньяна двигаться в этом направлении.