Дина Рубина: гении отчебучивают кренделя с трех лет

"Yтро": Ваш арт-проект, над которым вы работаете, что это? Дань моде, когда любая новая вещь должна обладать интерактивностью и множеством функций?

Дина Рубина: Ну что вы, я человек, к моде совершенно равнодушный. Это дань некоему озарению. Мы перевозили картины моего мужа в новую мастерскую, и я заметила, что очень многие из них - это просто окна, про окна, из окон... Мы разговорились, вспоминая все окна в детстве, и в наших путешествиях. А в сущности, что такое наша жизнь, как не окно... куда? Так родилась идея книжки. Сейчас уже написаны восемь новелл, очень разных, скоро будет готова книга, пишутся картины. Надеюсь, это будет интересно.

"Y": Чем для вас отличается работа над рассказами и над романами?

Д.Р.: Это разное приложение сил. Хороший рассказ написать труднее. Это все равно, что бежать с кандалами на ногах: форма обязывает, объем диктует. А характеры очертить надо несколькими словами, тут не развернешься. С другой стороны, роман позволяет просто жить в нем, создавать целую вселенную со всеми подробностями бытия. Совсем разные вещи.

"Y": Согласны ли вы с тем, что гендерные различия писателей не имеют значения при условии, что литература хорошая и если автор не пишет сознательно для узкой аудитории?

Д.Р.: Я всегда прихожу в бешенство от гендерного подхода к литературе и много раз высказывалась на эту тему. Я не знаю, что такое "женская проза", точно так же, как не понимаю, что такое "проза мужская". Интересно, что такой могучий вид искусства, как скульптура, подобного отличия не имеет. Никто бы не заикнулся назвать женским скульптором Веру Мухину. Отчего – от того, что ее скульптуры - гигантские?

"Y": У вас очень необычный стиль. Что или кто повлиял на становление вас как писателя? В какой момент вы почувствовали, что вам есть что рассказать читателям?

Д.Р.: Человек, как правило, писать начинает не тогда, когда ему есть что сказать - у любого мало мальски умного человека всегда есть что рассказать небольшой (или большой) компании. Писатель, пишущий человек - это тот, кто просто не может не писать. Понимаете? Вот есть гениальные танцоры, которые уже в возрасте трех лет отчебучивали такие кренделя, что... Просто ребенок встал на ножки, и эти ножки принялись отплясывать. Я пишу с тех пор, как помню себя. Не думаю, что мне было что кому сказать в возрасте десяти лет.

"Y": Вы прекрасно знаете историю живописи. Не было ли у вас мысли написать исторический роман с участием персонажей-художников?

Д.Р.: Все время прокручиваю эту идею. Очень увлекает личность Рембрандта, вообще - Голландия. Посмотрим, чем черт ни шутит...

"Y": Вы в своих книгах много писали об украинских городах (Киеве, Виннице). Что вас связывает с Украиной, разве вы там жили? Вообще вам приходилось писать о городах, в которых вы не были?

Д.Р.: Родом из Винницы мой муж, художник Борис Карафелов. Ну и я там бывала. Киев воссоздан по свидетельствам очевидцев и друзей. Сколько угодно писала о городах, где никогда не бывала, - о Гурьеве, о Южно-Сахалинске, о Томари... Для этого у писателя есть масса приемов, из которых главный - воображение.

"Y": Сейчас некоторые авторы выпускают версии своих книг для айпэдов и айфонов. Планируете ли вы последовать их примеру?

Д.Р.: Что-то там делает издательство, я же подневольный человек. Говорят, существуют уже версии моих книг для вот этих самых монстров.

"Y": Как вы решаете вопросы с соблюдением авторских прав? Все ваши книги можно свободно скачать в Сети...

Д.Р.: Никак не решаю, к сожалению. Это государство должно решать на законодательном уровне. А пока любой милый человек, решивший подарить друзьям текст моей, только что изданной книги, может ее сканировать и поместить где угодно. Таких милых людей очень много. Причем попробуйте недодать им сдачу в супермаркете - скандал поднимут: воровство! Они ведь даже не понимают, что грабят писателя, просто лезут к нему в карман и достают те 13% от стоимости книги, которые он должен получить, если бы книгу купили, а не украли.

"Y": Вы родились в семье художника и закончили консерваторию. Пройдя рядом с такими большими творческими сферами, как музыка и искусство, почему вы выбрали быть писателем? Как музыка присутствует сейчас в вашей жизни?

Д.Р.: Я ничего не выбирала. Просто писала с самого детства, и все сложилось случайно, по наивности: послала рассказ в журнал, его опубликовали. Ну и так далее. Впрочем, можно посмотреть на это иначе, с позиции судьбы. Сейчас музыка в моей жизни присутствует... в машине. В зависимости от настроения, от дальности дороги, от того, над чем сейчас работаю. На концерты хожу не часто. Впрочем, купила абонемент израильской филармонии.

"Y": Почему для "Синдрома Петрушки" был выбран именно "Минорный свинг" Джанго Рейнхарда? Какие были еще варианты музыкального оформления номера?

Д.Р.: Да все потому же: услышала на диске, присланном приятелем из Парижа, и перед глазами появились некие персонажи. Писатель очень редко когда может объяснить и проследить, каким образом и что приходит в процессе работы.

"Y": Не планируете ли вы написать продолжения "Любки"?

Д.Р.: Нет-нет. Забудьте. Я не создаю сериальных героев, а к сериалам, которые снимают по моим романам, очень плохо отношусь.

"Y": Что вас вывело на тему зеркал в "Почерке Леонардо"? Ведь это важная тема физики и философии, а в жизни мы мало внимания обращаем на их свойства, которые на самом деле пронизывают эту самую жизнь.

Д.Р: Знаете, сейчас, спустя два романа и сборник рассказов, над которым я тяжело тружусь, мне сложновато вспомнить генеалогию "Почерка Леонардо". Если писатель не забывает хорошенько предыдущие вещи, ему не удается с головой уйти в новое, которое забирает, как правило, целиком. На самом деле все взаимосвязано: левостороннесть героини, ее зеркальный почерк вывели меня вообще на проблему и тему зеркал.

"Y": Для вас куклы страшные (как подобие Голема, дьявольские копии человека) или это что-то из разряда творческой деятельности человека (подобие Творцу)?

Д.Р.: Я кукол люблю, собираю их, не считаю чем-то зловещим. Впрочем, те куклы, которых я для себя отбираю, они, само собой, обаятельные. Думаю, как любое явление человеческой действительности, куклы могут нести самые разные функции. Быть и страшными (я пишу об этом в романе "Синдром Петрушки"), и прекрасными.

"Y": В романе "Почерк Леонардо" Анна отказывается от своего дара. А как в жизни понять, есть ли у тебя дар? Вообще, как вы считаете, есть ли бездарные люди или просто каждый должен найти свое предназначение?

Д.Р.: Вы коснулись одного из самых сложных вопросов жизни, на который ответа не существует. Не существует, потому что помимо дарования есть такие вещи, как удача, судьба, ситуация, время. Бездарных людей я встречала, и много. Но они могли быть не даровиты в искусстве, литературе и очень талантливы просто в жизни. Я, вообще-то, верю в некий путеводный звук судьбы. Надо слушать.

"Y": Есть ли у Анны реальные прототипы - люди, отказавшиеся от пользования своим уникальным божественным даром, которых вы знаете?

Д.Р.: Я была знакома с человеком, который просто игнорировал свои уникальные способности. Он был очень талантлив в живописи, и ничто другое его не интересовало. Человек сильный, характер тяжелый. Все знал и никогда ничего никому не говорил заранее. Это вопрос выбора.

ВСЕ ОНЛАЙН-ИНТЕРВЬЮ НА "YТРО.РУ"

Обсудить на Facebook