|
Глава Минэкономразвития Герман Греф тут же напомнил о тотальном дефиците и очередях советских времен. Начальник аналитического управления Федеральной антимонопольной службы Алексей Сушкевич пояснил, что ценовое регулирование должно распространяться исключительно на продукцию естественных монополий, а для обеспечения социальной справедливости при потреблении товаров массового спроса существуют такие механизмы как целевые пособия. Интерес вызвал и вопрос, кто именно будет заниматься "социалистическим" регулированием цен на товары массового потребления.
В общем, скандал получился вполне концептуальным. И хотя Елена Панина говорила всего лишь о необходимости принятия базового закона о ценовой политике, который бы "определял, какие именно цены и тарифы и каким образом должны регулироваться", российская публика сразу поняла, что в данном случае речь идет о социальной политике, а не о государственном регулировании рыночной экономики.
Особую пикантность этому сюжету придает тот факт, что продвижением "антирыночного", популистского законопроекта на этот раз занимается не борец за справедливость Сергей Миронов, а та самая "Единая Россия", при поддержке которой принимаются либеральные законы и которая, по недавней оценке президента, является праволиберальной партией.
Сей оксюморон позволил некоторым комментаторам расценить заявление Паниной как "предвыборный пиар, рассчитанный на тех, кто все еще тоскует по колбасе за 2,20" ("Новые известия"). Заметим, что такая оценка является оскорбительной не столько для "партии власти", сколько для населения, на защиту интересов которого поднялся думский комитет по экономической политике. С другой стороны, нельзя не признать, что критики "Единой России" попросту не поспевают за маневрами Владимира Путина. Ведь в озвученном в конце апреля Послании президент ясно дал понять, что власть "вспомнила" ту часть Конституции РФ, где сказано о России как не только о демократическом, но и как о социальном государстве.
И в этом новом контексте, опять же по оценке президента, "Единая Россия" выражает уже не только праволиберальные и центристские взгляды, но и актуальные социал-демократические тенденции. А ее главный конкурент - "Справедливая Россия" - занимает социалистическую и социал-демократическую нишу. Таким образом, пресловутый "левый поворот", раскачавший все политическое поле и заставивший играть на социальной тематике даже отъявленных либералов из СПС, оказался легитимирован в виде старого доброго бренда "социал-демократии".
Заметим, что ничего принципиально нового для "Единой России" в таком повороте нет. Готовность единороссов заниматься социальными проблемами и защищать права трудящихся нашла отражение еще в "Основных направлениях политической деятельности", принятых на первом всероссийском съезде "Единой России" в апреле 2002 года. Более того, справедливости ради необходимо признать, что социальный популизм стал, наряду с административным ресурсом и поддержкой бизнеса, основой электорального успеха "партии Путина".
В последнее время, особенно после создания "Справедливой России", единороссы подрастеряли свой популистский потенциал, чему немало способствовали скандал вокруг закона о Знамени Победы и роль "Единой России" в блокировании принятия textпостановления об отставке главы Минсоцразвития Михаила Зурабова. Эти сюжеты показали, как трудно усидеть политическому игроку на двух стульях, поддерживать конструктивное сотрудничество с элитами и одновременно нравиться электорату. Особенно на фоне шизофренического смешения идеологических трендов и позиционной борьбы с партией Сергея Миронова, присвоившей себе право игры на поле широко понимаемого понятия "справедливость".
Но дееспособный политический игрок должен уметь не только обращаться к народу, минуя посредничество элит и СМИ, но и жить в мире с этими элитами. В ходе электорального цикла 1999-2000 гг. такой маневр удался Владимиру Путину, переигравшему и КПРФ, и антивластную коалицию элит. Сегодняшний расклад сил выглядит не менее сложно.
Сегодня нет ясности относительно фигуры преемника, а еще год назад казавшиеся незыблемыми позиции "Единой России" подвергаются атакам и справа, и слева. С одной стороны, бизнес все более склоняется к поддержке СПС, предвыборный фонд которой, по некоторым оценкам, занимает сегодня второе место после "Единой России". При этом СПС уже давно играет на поле местного сепаратизма, а недавно взял на вооружение и социальную, левую по своей сути проблематику.
С другой стороны, безоглядный популизм "Справедливой России" спровоцировал активизацию протестных настроений, на чем, в первую очередь, выиграла КПРФ. Очередной звоночек, заставивший вспомнить об угрозах "левого реванша" 1990-х, прозвенел в День Победы, когда московским коммунистам удалось собрать под своими знаменами более десяти тысяч человек.
И хотя деструктивную роль "Справедливой России" уже начинает осознавать бизнес, который явно раздражен инициативами партии Миронова о введении прогрессивного налогообложения и налоге на наследство, руководство "Единой России" не может не понимать угроз, связанных с перспективой раскола элит и обрушения сложившегося равновесия.
"Двухголовая" партия власти заметно расширила возможности лавирования бизнеса и госчиновников, заигрывания спикера СФ Сергея Миронова с руководством регионов ставят под сомнение возможности эффективного использования в пользу "Единой России" административного ресурса, а социальные спекуляции "Справедливой России" раскалывают электоральную базу единороссов.
В свою очередь, уже очевидные для всех изменения во внутренней и внешней политике только обостряют борьбу между "Единой Россией" и "Справедливой Россией" за право претендовать на роль "партии власти" и статус главного ресурса преемника Владимира Путина. При таких ставках уже не до идеологических условностей. И "Единой России" ничего не остается, кроме как поддерживать игру в "либерализм с человеческим лицом", дистанцируясь и от "людоедского рынка", и от "левого", но не социального популизма. То есть фактически следовать в фарватере президента.