ФОТО: AP |
Итак, какими демократичными делами отметились "Братья-мусульмане" в последнее время? Ну, во-первых, борьбой за нравственность. Хазем Салех Абу Исмаил, исламский духовный деятель и лидирующий кандидат в президенты, сообщил в начале ноября в телеинтервью, что будет продвигать общественные и сарториальные нормы, принятые в Саудовской Аравии. Он отметил, что поддерживает "мусульманские одежды" для женщин, имея в виду хиджаб, а на вопрос о том, что ожидает женщин, одетых на пляже в бикини, без задержки ответил: "арест". В другой телепрограмме он требовал от ведущей "покрыть себя в соответствии с нормами ислама" и указал, что непокрытые волосы и наличие макияжа – "смертный грех", и он сделает уголовно наказуемыми такие действия, когда придет к власти.
А он, скорее всего, придет: 67% египтян, если верить опросу Pew Global Attitudes Project, проведенному еще в апреле этого года, считают, что законы страны должны соответствовать нормам шариата. Еще 27% полагают, что они должны соответствовать только нормам ислама.
В случае своей победы на выборах Абу Исмаил обещает закрытие казино, запрет на распитие алкоголя в общественных местах, наказание для женщин за "нескромную" одежду и введение специального налога, который будут платить копты за то, что они не принимают ислам.
Неудивительно, что копты ощущают себя задавленным меньшинством. Идти на выборы – проиграешь, потому что как 10% населения страны может рассчитывать в такой ситуации хоть на какой-то значимый успех? Да и победив, можно нарваться на реальные проблемы – несмотря на перерисованные и увеличенные электоральные округа, в которых крупные общины коптов все равно являются меньшинством, шанс хоть где-то продвинуть своего депутата есть. Но за это можно буквально "огрести" – прецедентов такого рода огромное количество, церкви и целые коптские кварталы штурмовались исламистами и из-за менее значимых причин.
Не идти на выборы – тоже гарантированно проиграешь, потому что интересы коптов всем, кроме них самих, совершенно безразличны. Единственная попытка в начале октября сорганизоваться и выйти на демонстрацию после погрома, осуществленного последователями пророка в одной из христианских деревень, кончилась встречей с армией и человеческими жертвами. А армия потом оказывается ни при чем. И на "всякий пожарный" за последние недели военные арестовали достаточно большое число христиан, которые, как им показалось, могли участвовать "в массовом нападении на военные части" в октябре.
Как отмечает аналитик американского Hudson Institute Харольд Роде в своей статье о ситуации в стране перед выборами, копты никогда не будут в глазах нынешнего египетского арабского большинства какой-то законной частью страны. По одной причине: есть "Умма", то есть все мусульмане, есть Dar al-Islam, то есть "Земля ислама" (и теперь к ней принадлежит Египет, как, кстати, и любая страна, в которой есть достаточное количество мусульман, не обязательно большинство), и есть все остальные – Dar al-Harb, то есть "Земля меча" – территория, которая пока не является землей ислама, но после применения меча таковой станет. К коптам это тоже относится: если они хотят выжить и продолжить жить в Египте, они могут принять ислам. В противном случае лучшее, на что они могут рассчитывать, – это жизнь в гетто и бесправие.
И копты о такой перспективе прекрасно осведомлены. Поэтому перед выборами наблюдается массовый отток христиан из Египта в страны, где им не приходится опасаться за свою жизнь. Некоторые готовы, впрочем, остаться и подождать результатов выборов – в надежде на то, что им все же найдется место в собственной стране. Видный коптский политический активист Наджиб Габриэль даже выступил с предложением отвести специальную квоту парламентских мест для христианского меньшинства: "Египтянам нужно свыкнуться с идеей коптов в парламенте. Эта квота необходима, так как я уверен в том, что в нынешних обстоятельствах ни одного копта в новом парламенте не будет". Он настолько верит в то, что со временем коптам удастся получить законное место под египетским солнцем, что предполагает, что квоту не нужно будет вводить навсегда, только на две – три парламентских каденции, и она не должна превышать 7% мест в парламенте. Естественно, на это предложение никто всерьез никак не отреагировал.
Но оставим христиан, ведь в стране есть и секулярные круги, и различные либералы! Но вот незадача – как писал классик "страшно далеки они от народа", у которого под боком есть "Братья".
Они и сами сетуют, что все, что им осталось, – это читать лекции, раздавать листовки и развешивать плакаты. Это, конечно, так же действенно, как припарки для мертвеца: 30% населения Египта безграмотны. Большая же часть тех, кто умеет читать и писать, отнюдь не настолько просвещены, чтобы их можно было сагитировать языком листовки. Напомню, что даже печально известные брошюры с планами "народной революции", раздававшиеся на площади Тахрир, содержали мало текста и достаточно много картинок. Что же касается лекций "о политическом положении", то никакой клуб для дискуссий не будет иметь шансов в сравнении с мечетью, куда египтяне ходят регулярно и без особых внушений.
Так что же есть в сухом остатке у Уильяма Тейлора и его босса в Белом доме? Готовность беззаветно любить. Но это, если вспомнить Шекспира, как-то невесело кончилось.