Буш знал об угрозе терактов, а возможно, и о том, каким именно образом террористы намерены их осуществить. Или, по крайней мере, имел все шансы знать. Это сообщение ABC было подтверждено представителем Белого дома Ари Флейшером (Ari Fleischer). За несколько месяцев до трагедии на ежедневном утреннем докладе спецслужбы довели до сведения президента США информацию о том, что люди Усамы бен Ладена, возможно, готовят угон американских самолетов. И спецслужбы, и президент понимали дело так, что речь идет об угрозе "рядового" захвата авиалайнера – расхожей схеме давления террористов на власти неугодных им режимов. Не было доложено ни о том, где именно могут быть захвачены самолеты, ни в какое время это произойдет. То, что члены "Аль-Каэды" захотят и смогут использовать "Боинги" в качестве смертоносных зарядов, даже не рассматривалось. По словам Ари Флейшера, после доведения этой информации до Буша в известность были поставлены "соответствующие агентства" (т.е. правоохранительные структуры). До общественности информация доведена не была. Судя по всему, из-за ее "рутинности": сообщения о возможных атаках на американские военные и гражданские объекты поступала в спецслужбы не один год, и в очередной ее порции никто не усмотрел ничего сверхординарного.
А следовало бы. Расследование Конгресса и Сената еще в самом начале, однако оно уже выявило провалы в деятельности правоохранительных и разведывательных структур – впрочем, с самого начала очевидные и для невооруженного взгляда. Так, стало известно, что в июле 2001 года ФБР не приняло во внимание докладную записку, поданную в его головную структуру одним из офицеров аризонского офиса. Тот предупреждал, что в одну из летных школ Феникса записывается на курсы пилотирования подозрительно большое число арабов, также интересующихся вопросами безопасности полетов. Мало того: офицер предложил проверить, единичный ли это случай в отдельно взятой летной школе или подобное происходит и в других. Оперативники аризонского офиса вроде даже упомянули имя бен Ладена (текст записки до сих пор не обнародован), однако, не без сарказма говорят критики американской администрации, чтобы сделать правильные выводы, спецслужбам нужно было маленько поднапрячься.
Вообще, более чем очевидных сигналов было предостаточно. В августе, за месяц до трагедии, ФБР арестовало Закариаса Муссауи, марокканца, прибывшего в Штаты по французскому паспорту. В отчете агента из Миннеаполиса предполагалась, что тот "готовит теракт и, возможно, планирует использовать самолет для удара по Всемирному торговому центру". Муссауи арестовали "за нарушение правил иммиграции", причем в тот момент, когда он пытался устроиться в одну из летных школ в Миннесоте, мимоходом замечая, что "учиться сажать самолет ему нужды нет". Это сегодня марокканца обвиняют в участии в террористической операции – но почему о теракте не стало известно до 11 сентября, когда фактически один из его участников был в руках правосудия, непонятно (ФБР заявляет, что их спецы пытались проникнуть в компьютер Муссауи, однако "не смогли авторизоваться"). "Если бы вы обратили внимание на докладную из Феникса и дело Муссауи, вы бы предприняли действия, приводящие ФБР в полную боевую готовность", – бросил спецслужбистам сенатор-республиканец Ричард Шелби (Richard Shelby). Глава ФБР Роберт Мюллер продолжает заявлять комиссии Конгресса, что ни одного из сигналов не было достаточно для того, чтобы предотвратить теракты. С этим, по словам Флейшера, согласен и президент.
Из всего этого становятся понятными по крайней мере два момента: почему ФБР так быстро признало в "Аль-Каэде" и в бен Ладене ответственных за теракты и почему многие небезосновательно обвиняют американские спецслужбы в халатности. Защита, предпринятая чиновниками, построена на отрицании сути угрозы, скупой информацией о которой они располагали (но и не воспользовались). Она же указывает и на провал агентуры ФБР и ЦРУ как внутри страны, так и за ее пределами. Ведь уже всем ясно, что операция с участием как минимум 20 человек (число террористов-самоубийц, включая обезвреженного Муссауи) могла быть только масштабной, только долгосрочной и только дорогостоящей.