Фото: Михаил Гутерман |
Все это, как вы понимаете, создает невероятные риски для исполнения "Риголетто". Но Галина Вишневская не относится к категории людей, которые отступают перед препятствиями, и студентов своих учит тому же. Репертуарная политика возглавляемого ею Центра оперного пения красноречиво свидетельствует об этом. Наверное, никто другой не стал бы давать своим первокурсникам сложнейшего "Руслана и Людмилу" Глинки. Вишневская дала и, как показало время, не ошиблась. Не ошиблась она и с "Царской невестой" и "Фаустом". Теперь пришел черед "Риголетто".
К работе была привлечена уже испытанная команда, обеспечившая успех предыдущих постановок: режиссер-постановщик Иван Поповски (Македония), превосходно поставивший "Царскую невесту", дирижер-постановщик Владимира Понькина и сценограф Алла Коженкова.
Режиссерская манера Ивана Поповски как нельзя лучше подходит для оперы. В своих спектаклях он стремится достичь разумного баланса живого, непосредственного переживания и условности, формальных приемов. Хотя иногда и оказывается в плену собственных режиссерских решений, которые, будучи раз заявленными в постановке, порой не к месту лезут на сцену. Оттого изредка получается некий надуманный и ненужный "оживляж".
Для каждой сцены режиссер старается найти новое решение, которое удовлетворило бы требованиям учебного спектакля и, в то же время, не было тривиальным. Взять хотя бы трио Маддалены, Спарафучиле и Джильды из последнего действия, в котором Поповски мастерски использует световые эффекты, прекрасно подчеркивающие музыку Верди: один и тот же мотив поочередно появляется в партия всех трех солистов, и они поочередно выходят на свой участок авансцены, в каждом случае ярко освещенный.
Фото: Михаил Гутерман |
Поскольку Центр Галины Вишневской, прежде всего, учебное заведение, то и перед режиссером ставится в том числе и задача научить начинающих певцов работать на сцене, помочь им освоить актерскую технику – отсюда и несколько необычное на первый взгляд решение некоторых сцен в спектакле. Все придворные герцога Мантуанского волею Поповски были превращены в кукол, в подобие заводных механизмов – достойная сценическая задача для молодых исполнителей. Этим недвусмысленно подчеркивается внутренняя омертвелость Борсы, Марулло, Чепрано и иже с ними. Паж герцогини вообще превращается в некоего двурукого и четвероногого робота о двух головах, поющих в унисон.
Куклой начинает свою сценическую жизнь и Риголетто в числе других придворных. Однако по ходу действия лишь однажды режиссер заставляет своего героя вновь превратиться в куклу – в сцене, где оскорбленная Джильда узнает тайну своего отца. Юрий Баранов – Риголетто отлично отыгрывает эту сцену, как, впрочем, и все остальные – неподдельный стыд перед дочерью в его глазах заставляет переворачиваться душу.
Баранову бог дал все, что нужно оперному певцу: яркий сценический темперамент, актерское чутье, красивый и сильный голос. В свою очередь, Галина Вишневская подарила ему удивительную возможность уже в самом начале карьеры успешно заявить о себе в одной из самых престижных партий мирового оперного репертуара, в которой молодому певцу удалось оказаться убедительным и вокально, и сценически. Певцу еще предстоит найти более яркий рисунок для сцены оскорбления Графа Монтероне (блестяще исполненного Алексеем Тихомировым) в первой картине – это, пожалуй, единственное слабое место роли. Здесь Риголетто явно проигрывал своему оппоненту.
Зато вполне удалась знаменитая сцена с придворными – кульминация оперы, когда все маски оказываются сорванными и главный герой покидает подмостки с единственной мыслью отомстить за поруганную честь дочери. Риголетто выходит на сцену с той самой лестницей, которую он держал, пока приспешники Герцога похищали Джильду. С ней же он бросается на своих обидчиков – отличная режиссерская находка: придворные как бы сливаются в единую силу, которую несчастный Риголетто не в силах сокрушить. Этот прием очень удачно подчеркивает трагичность положения горбуна. Превосходно проводит Юрий Баранов и сцену с умирающей Джильдой: певцу удалось не впасть в мелодраму, однако на удивление ярко спеть и сыграть неизбывное горе отца.
Фото: Михаил Гутерман |
Павлу Паремузову досталось петь Герцога. Нельзя сказать, что он производит то впечатление, на которое обычно рассчитываешь. Нет еще легкости, нет собственного понимания партии. Есть стремление петь хорошо, но этого, к несчастью, мало. Здесь Паремузов проигрывает даже Маддалене – очаровательной Агунде Кулаевой (уже зарекомендовавшей себя превосходным Зибелем).
Не хватало некоторой яркости и оживленности и оркестру под руководством Владимира Понькина, которому приходилось периодически замедлять темп, дабы молодые солисты успели пропеть то, что им положено. И, тем не менее, работа всего коллектива в очередной раз переросла рамки учебного спектакля и стала настоящим художественным явлением. Спорным – да, интересным и имеющим запас для роста – несомненно.
Ближайшие спектакли пройдут 23 и 26 января.