Видимо, эта особенность человеческого мышления – ассоциативность – заинтересовала и полицейских Латвии, потому что, как сообщает РБН, совсем недавно они провели специальный опрос среди детей с целью выяснить, какое животное они больше всего напоминают малышне. И вот что удивительно: большинство детей не сговариваясь почему-то нарисовали... бобра!
Теперь бобер стал символом латвийской полиции. По всей стране висят образцы нового дизайна: плакаты с полицейскими в виде бобров и маленькой девочкой, сжимающей в руке ромашку. Подписи рассказывают, что делать, если с тобой заговорил на улице незнакомец, как переходить улицу, как вести себя дома в одиночестве. В общем, юзают ушлые стражи порядка детскую ассоциацию в хвост и в гриву. И, как мне кажется, это невероятно удачный ход: "доброе", "веселое", "плюшевое" животное бобер не вызывает у детей отторжения и воспитывает в них доверие к национальной полиции. Это с одной стороны; а с другой – некая романтизация своего собственного образа никогда не помешает суровым стражам закона. Лишнее напоминание о том, кого на самом деле они защищают, едва ли может оказаться лишним.
Что интересно: бобер, этот неизменный символ трудолюбия, в христианской традиции олицетворяет целомудрие и аскетизм, так как раньше считалось, что при преследовании он кастрирует сам себя. Непонятно, правда, зачем, но это уже детали. В то же время он – символ бдительности и миролюбия. Фактически же получается, что именно такими мы в большинстве своем и хотим видеть представителей органов внутренних дел: недремлющими стражами мира, неустанными в своей заботе о нас, любимых, и надежными настолько, чтобы эта надежность проявлялась даже во внешних, формальных признаках аскетизма. Получается, правы дети?
А вот еще интересное наблюдение.
Профессор Санкт-Петербургского государственного университета, руководитель лаборатории этнической социологии и психологии СПбГУ Зинаида Сикевич рассказала ИА "Росбалт" о том, что у большинства петербуржцев Владимир Путин ассоциируется со львом или орлом (точно так же, как и Петр I, кстати), в то время как большинство политиков – с грызунами и мелкими хищниками. Очень важно здесь то, что лев – это не только ассоциативный Царь Зверей. Это еще и воплощение дуализма: он одновременно и добрый, и злой. Он олицетворяет не только силу, стойкость, справедливость и закон, но и жестокость, свирепость, насилие. Причем лев как воплощение защитника закона – это не чисто христианская ассоциация. Таким выступает лев и в буддизме, и в египетской символике, и в индуизме, где он символизирует четвертую аватару Вишну, и в шумеро-семитской мифологии. Что же касается христианства, то природа льва здесь амбивалентна: с одной стороны, он – олицетворение победы Христа над смертью, а с другой – символ того самого "льва рыкающего", которому надо непременно порвать пасть.
Орел более однозначен – это воплощение духа, неземного начала (в скандинавской мифологии – эмблема Одина). И символическое соперничество между орлом и львом, в котором, что характерно, всегда побеждает орел, олицетворяет триумф духа и интеллекта над плотской природой. Впрочем, со змеями (драконами) и лев, и орел борются одинаково яростно. Опять же интересно то, что в изобразительном искусстве буддизма трон Будды иногда поддерживают львы, а орел – это верховая птица Будды, точно так же, как орел Гаруда являлся "транспортным средством" Вишну. Наконец, нельзя не вспомнить, что лев и орел – это два из четырех знаменитых зверей Апокалипсиса.
В общем, Путину есть чем гордиться: соотечественники представляют его в очень даже выгодном свете. Прочим нашим государственным деятелям повезло меньше: грызуны – это "нечистые", "скверные" животные. Мышь, к примеру, вообще символ дьявола в христианстве. Кроме того, это хтонический символ тьмы, беспрестанного движения, бессмысленного возбуждения и суматохи. Крысе повезло больше: в христианстве она является символом зла, в Китае олицетворяет робость и низость, зато в индуизме трактуется как благоразумие и дальновидность, одновременно служа боевым конем богу Ганеше.
Однако самая удивительная, с точки зрения традиционной символики, ассоциация возникает у человека при воспоминании о любимом. В марте прошлого года группой компаний monitoring.ru был проведен социологический опрос 1000 москвичей. И в ходе этого опроса выяснилось, что большинство респондентов ассоциировали своего любимого человека с котом/кошечкой (19%) или собакой (17%). Между тем, несмотря на всю свою "мягкость" и "пушистость", кот в символике далеко не так безобиден и прекрасен, как думают многие. У кельтов это вообще хтоническая сила, погребальный символ. У американских индейцев он ассоциировался с воровством. У китайцев кот "злой" и обладает способностью к трансформации, то есть вводит в заблуждение. В христианстве кот – это похоть и лень, а в греко-римской культуре – воплощение свободы. Даже у египтян это животное посвящалось темной силе бога Сета. А еще служило Изиде и Басте – тоже не самые "светлые" богини.
Собака, с точки зрения христианской символики, более подходящая ассоциация любимого. Это – бдительность, верность, в том числе и супружеская, а кроме того, олицетворение архетипа Доброго Пастыря. Такая трактовка собаки в чем-то согласуется и с египетской, в которой она служит проводником к солярному богу и посвящена Анубису, которого изображают с шакальей или собачьей головой. Психопомпом был и греческий пес Гермеса Сириус. Однако в древности символ собаки никогда не трактовался однозначно положительно, что подтверждают такие образы как Цербер или псы Гекаты, "темной" богини перекрестков. Кроме того, во многих культурах она символизирует нечистоту.
Что характерно: мужчины чаще, чем женщины, сравнивали любимых с кошками. А с возрастом, как показал опрос, более отчетливо проявляется ассоциативная связь любимого с собакой. Наверное, это закономерно: женщины в большей степени, нежели мужчины, склонны менять свой облик и подвержены смене настроений, потому и ассоциируются с "трансформатором"-кошкой. А чем старше становится человек, тем больше он ценит такие качества как надежность, преданность и стабильность.
Однако самая удачная, как мне кажется, ассоциация принадлежит все-таки маленьким латышам. Дети ведь вообще очень восприимчивы. Может быть, нам стоит иногда задавать им вопрос о том, с каким животным они ассоциируют нас? Как это ни банально, но устами младенца действительно может говорить истина.