Неизвестный альбом Тони Йомми "Восьмая звезда" пролежал на полке долгих шесть лет, пока не появился в России. По-видимому, еще даже до официального его издания
Tony Iommi – "Eighth Star" (1996)
Общеизвестно, что "саббатовский" диск 1986 года "Seventh Star" изначально планировался Тони Йомми как сольный альбом, да издатели расчетливо порешили, что под фирменной маркой
Black Sabbath он будет расходиться лучше; название "Седьмая звезда" автору, тем не менее, удалось отстоять. Следующая попытка сольного самовыражения, предпринятая Йомми в компании снова с тем же Гленном Хьюзом десять лет спустя, логично обзавелась и следующим порядковым номером. Вместе с ними в студии тогда парились еще Dave Holland (drs.) и Don Airey (keybs.), что само по себе уже являлось гарантией некоторого изначального уровня качества... Уточню: качества музыкального мышления (и оно действительно на высоте!), но не звучания – но об этом чуть позже. Из девяти представленных треков лишь один ("No Stranger To Love") является ремиксовым (с женскими бэками) "взглядом назад"; из оставшихся хочется особо выделить пару очень выразительных баллад: "Real World" и... "From Another World"! Цепляет и оригинальный кавер на джетроталловскую "Shakin’ My Wings" (в оригинале – "To Cry You a Song" с альбома "Benefit"), сделанный в свое время для трибьютника группы: первую треть композиции Хьюз настолько увлекся процессом "закоса" под Андерсона, что слушатели принимаются гадать – что еще за неизвестный вокалист здесь локтями толкается? Но ко второму по счету припеву Гленн принимается от души драть глотку, и интрига лопается... а на полдороге к разгадке оч-чень согревает совершенно "перпловско-концертное" соло Дона Эйри на "хаммонде". Провальных номеров нет ни единого, разве что не слишком удачен выбор песни, открывающей диск ("Not The Same"), – это место обычно отдается потенциальному хиту, но "Don’t You Tell Me" вполне могла бы конкурировать с ней в данной номинации. К тому же, на первом треке ощущается перегруз по басам, создающий дискомфорт. Помимо достаточно грязного сведения, есть еще по крайней мере один (но повторяющийся) признак, заставляющий сомневаться в легальности происхождения
записи (в сопроводительном буклете дипломатично указывается, что это
сессии 1996 г. к неизданному соло-альбому), – завалы всех частот время от времени (трек 3 – 0,36; трек 5 – 4,41; трек 8 – 4,44), так обычно звучит "зажеванная" магнитная лента... Таким образом, диск может иметь определенную коллекционную ценность лишь как собрание раритетных записей довольно сомнительного качества – до выхода официального издания. Другое дело – будет оно когда?
(***)
Булат Окуджава – "Когда опустеет Париж..." (2002)
Последний концерт Булата Окуджавы в Париже был записан 23 июня 1995 года в зале Юнеско. В программу выступления вошли песни и стихи разных лет и различной стилевой направленности, многие из которых были написаны очень давно, еще совсем-совсем "в другой жизни". Лучшее и любимое; концерт-отчет. Концерт-итог... И неважно, что проходил он за две с половиной тысячи километров от любимого
города и самой любимой
улицы Поэта. Хотя нет, важно. Многие диссиденты, эмигрировавшие из СССР, осели в итоге как раз в Париже, поэтому выбор города стал в чем-то очень символичным: Окуджава был совестью поколения шестидесятников, интеллигентным бардом той эпохи... Он поет свои песни и читает негромко стихи; вместе с ним на сцене и его сын, Антон Окуджава (за роялем). Он лишь аккомпанирует отцу, поэтому о преемственности поколений говорить, наверное, несколько преждевременно. Но налицо другой, неоспоримый факт: в определенном смысле Булат Окуджава был продолжателем традиций русской классической поэзии – вероятно, поэтому интерес к его творчеству не угас и после развала Империи. Парижский концерт –
последнее тому подтверждение...
(***)
Bram Stoker – "Shizo-Poltergeist" (1972)
Еще один образчик "раннего прогрессив-рока" – радость для коллекционеров, обросших тиной и ракушками. Группа, имеющая в активе ведущий орган (да в придачу к богато звучащему инструменту еще и клавишника-виртуоза), в те славные времена становилась прямо-таки обязанной раз от раза вставлять в собственные эпические опусы (которые для подобных групп опять же не были редкостью) одно-два заимствования из классики; на этот раз ("Fast Decay") объектом покусительства снова стал "шлягер" Баха – к удовольствию слушателей, не слишком заезженный кусок из фуги ре-минор (именно той, которая, как правило, поставляется в комплекте с известной токкатой). О Брэме Стокере, полтергейсте и прочей анонсированной чертовщине на пластинке до обидного мало что напоминает – ехидно-фантомасовское "А-ха-ха-ха-ха!" в припеве композиции с красноречивым названием "Idiot" да условно готическое соло в "Blitz". Зато куда больше ассоциаций с жизнерадостным симфо-битом эмерсоновской
The Nice – разве что вокал погрубее да саунд покорявее. И это, в общем, правильно – автор нашумевшего триллера Брэм Стокер, говорят, на самом деле был женщиной по имени Мария Корелли, по жизни имеющей мало чего общего с кровожадным трансильванским графом Дракулой...
(***)