|
– Как и когда ты принял решение обратиться в Службу безопасности?
– Это произошло около года назад, в октябре. Когда ваххабиты начали убивать самих чеченцев, мирных людей. Я сумел уйти и стал воевать против них. За мной давно охотятся, за мою голову назначена цена. Люди Басаева убили моего родственника, главу администрации села.
Сейчас Басаев в безвыходном положении. Говорили, мол, он работает на ФСБ, ГРУ – глупости, я в это не верил и не верю. Я знаю этого человека. Знаю, что у него сильные связи с арабскими странами. Надо ему 500 тысяч долларов, миллион – все решалось одним звонком.
Сейчас у него осталось мало людей – многих арестовали, завалили. Его охраняют пять человек, все из Ведено; ходит он на дорогом протезе и с поясом взрывчатки на теле. Басаев сдает. У него туберкулез. По ночам не спит – лекарства есть, но не помогают.
– Басаев имеет непосредственное отношение к последним терактам с использованием самоубийц?
– Конечно. Я могу сказать – стопроцентно. Взять хотя бы один район в Чечне – Курчалоевский, где крутились басаевские курьеры "Хожик" и Садуев (один из них убит), готовили по его заданию людей к терактам и самоподрывам. Когда я пришел к Рамзану, то рассказал, что они готовят красивую молодую девчонку специально для него. Говорили: "Подойдешь и взорвешься вместе с ним". У них ничего не получилось...
Таких людей они готовят обычно в Назрани, в тех местах, где можно спокойно отсидеться. Вот взять теракт в "Норд-Осте" – все женщины, которые там были, – я всех их знал в лицо, с некоторыми общался. Хотя вот этого Мовсара Бараева не знал, он не был приближенным Басаева.
– То есть Мовсар Бараев был лишь исполнителем чужой воли, которого отправили умирать?
– Его обработали, сыграли на чувстве мести за дядю – Арби Бараева. А если говорить о женщинах-террористках в "Норд-Осте", здесь есть одна неточность. Принято считать, что все они – вдовы убитых боевиков и полевых командиров. Но большинство из них – поварихи, медсестры, которые находились в бандах с прошлой войны, некоторые еще у Радуева. От некоторых из них отреклись родственники. Проще сказать, это гулящие женщины, которых посадили на крючок, которым было некуда деваться. Трех из террористок, убитых в "Норд-Осте", я знал. Они называли себя "женами Шамиля", приходили к нему в горы, ночевали у него в блиндажах.
С "женами" у Басаева никогда проблем не было. Они есть и сейчас, уж в этом Басаев себе не отказывает. Они там выбирают сами себе муллу – человека, который хорошо знает Коран. Приводят к нему девушку легкого поведения, и с разрешения такого муллы она становится "женой". Две-три ночи поспит, ее свяжут узами и отправят домой; потом вызовут снова, если надо. Из таких и набирают самоубийц.
– В свое время в Чечне существовала целая сеть лагерей по подготовке террористов. Есть информация о том, что такие лагеря существуют и сегодня...
– Я знаю, что раньше были инструкторы, которые обучали людей стрелять, ставить мины и многому другому. А способы, как повязать человека кровью, в бандах имелись всегда. Вот, к примеру, в селе Цоцин-Юрт среди моджахедов, как они себя сами называли, был молодой парень Абдурахман. Русский. Он и его товарищ, двое солдат, сами перешли к ваххабитам, сдали оружие. Одному 20 лет, другому 18. Молодого они оставили, а про 20-летнего сказали, что его специально фээсбэшники заслали, и заставили молодого убить своего напарника. Он это сделал, его оставили в живых. Принял ислам и стал Абдурахманом. Я слышал, что этого Абдурахмана убили...
– Та сторона предпринимает попытки нападения на сотрудников Службы безопасности?
– Такие попытки были, например, в селение Гелдыген. Мы совместно с федеральными силами занимались там охраной гражданских объектов. За два месяца на нашу базу было совершено три нападения.
Сейчас ваххабиты строят особые планы насчет селения Автуры. Это предгорья, дальше Сержень-Юрт – места, которые были облюбованы еще Хаттабом.
– Выходит, если они пытаются закрепиться в предгорьях, то в горах шансов отсидеться у них еще больше?
– Когда станет холодно, они по одному, по двое будут возвращаться в села – отогреться, отсидеться, набрать еды. И тут начинается наша работа. Надеюсь, к следующему году их не останется.
У нас в горах постоянно работают группы, находят базы. Главное – есть взаимодействие с федеральными силами. Вот пример: операция на окраине селения Автуры, где они складировали боеприпасы, питание, взрывчатку. Мы дали информацию в Региональный оперативный штаб, и базу ваххабитов накрыли вертолетами. Сунуться туда мы не могли – потери были бы неизбежны, потому что на подходах к базе местность слишком открытая. Да, группа бандитов скрылась – но мы дали понять, что веселая жизнь у них закончилась.
Отношения в бандах примитивные. Недавно мы взяли молодого ваххабита. Бегал. Работал на арабов и их людей за 400 долларов – это он сам рассказал. Кому-то задолжал; пригрозили убить, посылали на подрывы, сбор информации, использовали курьером. Вот и бегал, скрываясь вообще ото всех...
– Какой контингент в структурах того же Басаева? Кого они заманивают в банды сейчас?
– Если взять первую войну, тогда воевали опытные люди, взрослые. Сейчас по-другому. Набирают молодежь – наивную, неопытную – и используют как хотят. Поэтому я считаю, что амнистию надо продлевать. Столько людей устало от всего этого, но они вынуждены мотаться, боясь наказания. Амнистия – один из путей для того, чтобы вытащить молодежь из банд.