Трудности перевода (Lost in Translation)
США, 2003
Автор сценария и режиссер: София Коппола
В главных ролях: Билл Мюррей, Скарлетт Йоханссон, Акико Такесита, Джованни Рибизи
|
Сперва Тарантино заставил подавиться суши тех умников, которые утверждали, что его постмодернистский моторчик заглох еще в конце девяностых. Гениальный паззл, собранный из осколков японских трэш-боевиков, оказался действеннее, чем все Такаси Миике и Горы Вербинские вместе взятые. Потом француз Ален Карно, мастер колониальных кинороманов и скучнейших полицейских триллеров, удивил всех блестящей экранизацией романа Амели Нотомб "Страх и трепет". Эта самая тонкая и умная европейская комедия последних лет снята в будничных декорациях офиса одной из токийских высоток. Влюбленная в японскую культуру бельгийская переводчица приезжает в страну своей мечты, где ее чуть не съедают заживо узкоглазые клерки.
Под самый Новый год на московские экраны вышел фильм Софии Копполы "Трудности перевода" (точнее будет – "Потери при переводе"). Проблема здесь та же самая, над ней уже вдоволь посмеялись в фильме Карно. Япония, столь вожделенная для западного человека, при ближайшем рассмотрении оказывается равнодушной, холодной и даже жестокой страной. Чужбиной в полном смысле этого слова. "Вчера зашла в буддийский храм, там шла служба. Все было очень красиво, но я ничего не почувствовала", – признается героиня Скарлетт Йоханссон.
В этом мире, наполненном икебанами и игральными автоматами, все одинаково безразличны к тебе. И многоэтажные коробки небоскребов, и услужливые работники сервиса. Все вокруг злит и раздражает: бессмысленные поклоны, непроваренная пища и душ, прибитый на уровне плеча. Особенно туго приходится здесь американцам, этим хозяевам мира, привыкшим повсюду ощущать себя дома. В Японии ноги на стол не положишь: мебель под американские ноги не заточена. Разница во времени мучительна, остается пить по ночам виски и с ужасом констатировать, что от комплекса вины по поводу Хиросимы не осталось и следа.
В этом фантастически чужом и равнодушном мире пересекаются двое. Он, голливудская звезда минувшего века, приехал рекламировать виски "Сантари". Она, юная выпускница философского факультета, сопровождает мужа-фотографа и томится поисками смысла жизни. Его, что логично, играет Билл Мюррей. Ее – самая необычная старлетка современного американского кино, Скарлетт Йоханссон. Не лакированная, растрепанная, с умными глазами, не скрывающая своей легкой полноты и раннего целлюлита великолепная молодая актриса, разрушившая все голливудские стандарты.
Оба переживают последствия неудачного брака. Его жена является в образе телефонно-факсового монстра, пересылающего на другой континент образцы нового линолеума. Ее муж, наоборот, чересчур реален. Здоровый американец, он храпит по ночам, обсуждает анорексию и метаболизм и клеит американскую певичку, такую же тупую, как и он сам.
Что остается этим двоим? На родине, в Америке – масса вариантов. Но они встречаются бессонной ночью в коридорах токийского отеля Park Hayatt. И оба не понимают ни бельмеса, несмотря на толпы переводчиц, приставленных к нему, и груды словарей, купленных ею. Они оба устали от этой безумной страны, где прошлое перепуталось с будущим, а настоящее потеряло очертания реальности. Они перепробовали сакэ и суши, перещелкали кнопками сотен каналов. Им ничего не остается – только сблизиться, забыв о разнице в возрасте.
София Коппола – теперь не только дочь своего знаменитого отца и жена самого альтернативного американского режиссера Спайка Джонсона. Два года назад она дебютировала картиной "Девственницы-самоубийцы", снятой по бестселлеру Евгенидиса. История барышень, покончивших собой в знак протеста против ханжеских нравов 50-х, тронула и зрителей, и прокатчиков. Фильм удался вопреки легкой вычурности и абсурдности сюжета. София Коппола пошла по дорожке, проторенной Питером Уиром в "Пикнике у Висячей скалы". Она сняла фильм не о провинциальных нравах мидл-класса. У нее получилась картина о тайне женственности. Об идеальной любви, такой, какая она представляется глазами мужчин. Это – мимолетное движение, после которого остается только воспоминание, розовое облако в небе над скалой. Коппола безусловно тщательно и аккуратно списала тонкие полутона с картины Уира. Ее "Девственницы-самоубийцы" также исполнены в живописной технике прерафаэлитов и освещены подвижным импрессионистичным светом. Так она заявила о себе как об альтернативном режиссере, для которого интонация и подтекст важнее крепко сбитой сюжетной болванки.
Вот и "Трудности перевода" – фильм не про то, как трудно перевести с японского на английский. И даже не про то, как трудно наладить диалог культур. София Коппола потому и заслужила главные номинации на "Золотой глобус", что сумела снять кино про мучительную невозможность перевода с человеческого на человеческий.
Условия для понимания могут возникнуть лишь однажды. Для этого не нужно быть ровесниками и иметь общие интересы. Достаточно оказаться в ситуации затерянности в чужом городе, среди сумасшедших компьютерных монстров и абсолютно далеких близких людей. Сам город Токио – недостающее звено, необходимое для рождения ироничной мелодрамы. У этой любовной истории нет продолжения, у нее нет даже развития. Билл Мюррей лишь однажды коснется щеки Скарлетт Йохансон. Эти двое не воспылали друг к другу страстью с последующей целью умереть в один день. Токио, город-будущее, запутавшийся в цепочке времен и традиций, случайно столкнул их друг с другом. В этом городе они наконец что-то поняли об одиночестве, которое не отменяют ни брак, ни близость, ни расстояния. Однажды почувствовав такое, никогда не променяешь подлинное понимание на самый точный перевод.
Коппола-младшая опять сумела построить картину на одной только пронзительной интонации. На этот раз ей не пришлось прибегать к помощи мэтров. Ее фильм сильно выделяется среди модных "японских" сюжетов. Япония – не повод для культурологического препарирования и не навязчивая идея, это – просто чужая страна. Дающая повод понять что-то о себе самом.
В кинотеатрах "Ролан" и "Киргизия" с 28 декабря.