От "малявы" Ходорковского пахнет подставой

Программная отповедь либералам поколения 90-х и примкнувшим к ним социально безответственным "олигархам", опубликованная во вчерашних "Ведомостях" за подписью "Михаила Ходорковского", стала предметом бурного обсуждения. Одни восприняли изложенные на страницах уважаемой газеты откровения как прозрение экс-главы "ЮКОСа", укрощенного спартанским интерьером места его нынешнего пребывания. Иные посчитали покаянную проповедь неприятным, но необходимым поступком на пути к освобождению. Однако у журналистов и читателей "Yтра" были основания не вчитываться особо пристально в опубликованный на страницах "Ведомостей" текст. Хотя бы потому, что они были во многом знакомы с ним и до вчерашнего дня.

18 марта в "Yтре" была опубликована статья "Время выкидышей", в которой анализировался попавший в руки редакции манифест некой "инициативной группы", возглавляемой безвестным "Степановым Ю.А.". По мнению людей, передавших нашей газете текст "Манифеста", он отнюдь не был скромным трудом кухонного философа, во что в тот момент верилось с трудом. Текст поражал своей дремучестью и в силу это обстоятельства напрашивался на ядовитый комментарий.

Однако опубликованная в "Ведомостях" статья "Михаила Ходорковского" и по духу, и, что самое поразительное, текстуально перекликается с размещенным на сервере нашей газеты "Манифестом". Да что там перекликается: многие абзацы совпадают, что называется, один в один!

Вот лишь несколько примеров. Цитата из статьи "Ходорковского М.Б.":
"Политики и эксперты, которые прошлым летом, вскоре после ареста моего друга и партнера Платона Лебедева, вещали об угрозе авторитаризма, о попрании закона и гражданских свобод, сегодня уже соревнуются в умении говорить медово-сахарные комплименты кремлевским чиновникам. От либерально-бунтарского налета не осталось и следа. Конечно, есть исключения, но они лишь подтверждают правило".
А вот это из "Манифеста" "Степанова Ю.А.": "Щедро проплаченные опальными олигархами политики и эксперты, которые год назад, после первых арестов по "делу "ЮКОСа", вещали об угрозе авторитаризма, о попрании закона и гражданских свобод, сегодня уже соревнуются в умении говорить медово-сахарные комплименты кремлевским чиновникам. От либерально-бунтарского налета не осталось и следа. Конечно, есть исключения, но они лишь подтверждают правило".

"Степанов Ю.А.": "И тем не менее, либерализм в России не должен умереть. Потому что жажда свободы останется одним из самых главных инстинктов человека – хоть русского, хоть китайского, хоть лапландского. Да, это сладкое слово "свобода" – многозначно. Но дух, который в нем присутствует, неистребим, неискореним. Дух титана Прометея, подарившего огонь людям. Дух Иисуса Христа, говорившего, как право имеющий, а не как книжники и фарисеи".
"Ходорковский": "И тем не менее либерализм в России не может умереть. Потому что жажда свободы останется одним из самых главных инстинктов человека – хоть русского, хоть китайского, хоть лапландского. Да, это сладкое слово "свобода" многозначно. Но дух, который в нем присутствует, неистребим, неискореним. Дух титана Прометея, подарившего огонь людям. Дух Иисуса Христа, говорившего, как право имеющий, а не как книжники и фарисеи".

"Что происходит после декабрьского фиаско с Союзом правых сил и "Яблоком", никому, по сути, не известно, да и, в сущности, не интересно. "Комитет-2008", решивший сыграть роль совести русского либерализма, сам с готовностью расписывается в собственном бессилии и говорит, почти извиняясь" – этот абзац присутствует с точностью до последнего знака в обоих текстах.

Список "совпадений" можно продолжить...

Предположить, что гг. Ходорковскому и Степанову в одно и то же время пришли в голову схожие мысли, оформленные в одни и те же слова, так же трудно, как и поверить в то, что знаменитый узник СИЗО №4 может беспрепятственно передавать на волю многостраничную "маляву". Особенно памятуя, как в ноябре у адвоката Михаила Борисовича изъяли некую записку с инструкциями ее подзащитного, по поводу чего поднялся изрядный шум. В газетной же "маляве" "инструкций" – на целую полосу. Впрочем, ряд знатоков утверждают, что сей текст был переправлен на свободу официальным путем.

К сожалению, жанр "открытых писем" в условиях паралича, охватившего публичную политику в последние несколько лет, большинству из нас представляется вполне достоверным. Через "открытые письма", которыми при первом путинском сроке обменивались между собой рассоренные властями менеджеры и журналисты НТВ, через "программные" письма из-за бугра за подписью Березовского мы добрались, наконец, до вершины жанра – писем подметных. В любом случае "письмо Ходорковского", реальное или сфабрикованное, укладывается скорее в практику понуждения сдавшихся в Чечне "бригадных генералов" призывать "лесных братьев" отдаться на милость федералам, чем в публичный диалог о судьбе либерализма в России.

Конечно, Ходорковский мог просто поставить свою подпись под текстом, который потом был опубликован под его именем. Более того, известно, что многие пункты из появившейся на страницах "Ведомостей" статьи вполне соответствуют его взглядам. Однако рассуждать на этот счет всерьез не стоит. Документ за подписью "Михаила Ходорковского" по сути так же безымянен, как и "Манифест" за подписью "Степанова Ю.А.", и какие изменения он претерпевал на пути от своего автора до печатного станка, одному богу известно.

Собственно, от любого из напрашивающихся вариантов за версту пахнет провокацией. Ходорковский, пошедший на сделку с властями в обмен на гарантии освобождения, – это правдоподобно. Остается непонятным другое: почему в качестве "рыбы" для покаянного письма экс-главе "ЮКОСа" подсунули уже засветившийся прототип. Нельзя же, в самом деле, серьезно полагать, что в свободное от ознакомления со своим делом время Ходорковский пробует перо то под именем Степанова, то под своим собственным.

Те, кто дал ход обоим материалам, добивались большего, нежели просто скомпрометировать Ходорковского. В конечном счете, читателю "покаянного письма на волю" не трудно было бы понять, какую цену подчас приходится платить за возможность оказаться на свободе. Отступничество Ходорковского, в глазах такого читателя, вызвало бы сожаление, но и сочувствие тоже. Теперь же, когда общество вынуждено гадать сразу над двумя документами сомнительного происхождения, действо в силу объективных законов распространения информации приобретает оттенок пародии. Если сегодня-завтра сам узник "Матросской тишины" вдруг возьмет да и объявит, что ничего такого вообще не писал, реноме достопамятного Ивана Рыбкина ему обеспечено: никто ничего не поймет, а нехороший осадок останется.

Скорее рано, чем поздно Михаила Ходорковского отпустят на свободу – политический гешефт от гонений на него исчерпан, нет нужды перегибать палку, особенно на фоне монотонных повторений о либеральном курсе. Однако людям, всю эту кашу заварившим, не безразлично, как встретит общество вышедшего на свободу "олигарха": как не сдавшегося борца за ценности, которым он остался верен до конца, или как надломленного человека, у которого кишка оказалась столь же тонка, как и у тех, кого он якобы заклеймил в своем пафосном опусе. Драме просто необходимо обратиться в фарс. Пример с Рыбкиным– персоной куда меньшего калибра – блестяще показал, как уничтожается общественный деятель. И кто потом всерьез будет считаться с человеком, который в годину собственных несчастий назвал их главного виновника единственным оплотом демократии?