История одной московской ночи

Екатерина Калинина: Те, кто знает мои документальные фильмы, говорили мне, что "Повелитель эфира" – не в моем стиле. Я всю жизнь снимала очень невеселые картины про нашу жизнь: о фронте, например, о людях, которые оказались за бортом жизни, живут в лесах... Меня как-то даже упрекают, что я сняла такую легкую картину. А для меня это большой плюс, потому что очень хотелось снять такое кино – ни в коем случае не глупое, не тупое, но именно легкое, чтобы у людей оставалось светлое ощущение надежды, иронии, и чтобы в этом был свет. "Повелитель эфира" – это такая городская сказка. С элементами мелодрамы и, надеюсь, с элементами комедии. По крайней мере, зал смеется. Природа смешного такова, что снимать его очень тяжело. И часто находятся люди, которые говорят: зритель не поймет. А зритель как раз все понимает. В зрителя я верю больше, чем во что бы то ни было.

"Yтро": А как совершился переход из документального кино в игровое? Это была мечта всей жизни?

Е.К.: Мечта всей жизни была стать режиссером Я об этом сказала на "Кинотавре": "Вот, 15-й "Кинотавр", и с 15 лет я хотела стать режиссером". Все захлопали. Мне уже далеко не 15, а почти в три раза больше, поэтому все, соответственно, подумали: "Вот упорная какая". Я совершенно осмысленно поступала сначала на исторический факультет МГУ, чтобы уметь приводить в случае необходимости какие-то аргументы. Года три работала журналисткой, а потом поступала во ВГИК, на документальное отделение, потому это большое сопротивление материала: актеры готовы к тому, что ты с ними работаешь, а жизнь – нет.

"Y": В прошлом году неожиданно появилось большое количество кинодебютов. Почему вдруг?

Е.К.: Я такой дебютант... очень относительный. Я не балерина, которая на сцене Большого танцевала, танцевала, а потом запела. Во-первых, я с 1993 г. член Союза кинематографистов – это значит, что как минимум 4 года до этого я уже снимала, чтобы быть принятой. К тому же, это мой третий заход на игровой дебют.

В 1995 г. я должна была снимать картину "Вечерние огни Фета", и практически сразу, во время подготовительного периода, умерли Гердт и Никулин. Потом, в 1997 г. я запустилась в "ТриТэ" с картиной "С любимыми не расставайтесь-2". Там было совершенно замечательно работать, был хороший продюсер, талантливый невероятно, и оператор Павел Лебешев. Мы уехали в Выборг, выбрали всю натуру, и у нас был даже один съемочный день, а после этого мы встали. Случилась целая цепь всяких неприятностей, и в том числе и дефолт, и проект погиб.

Я не знаю истории всех остальных дебютантов. Вот говорят, что молодое поколение, которое снимает сейчас кино, какое-то очень вялое. Я, честно говоря, не видела работ совсем молодых дебютантов, а у дебютантов "среднего возраста" – очень осознанные дебюты, выбитые, по-моему, с кровью и с болью.

"Y": "Повелитель эфира" почти весь снят на натуре. Действие происходит на протяжении одной ночи. Вы снимали 34 ночи подряд... Как снималось?

Е.К.: Ужасно снималось. Надо сказать, что у нас там бывали выходные – раз в неделю или что-то в этом духе, но это было еще тяжелее, потому что люди пытались спать по-человечески, ломали себе весь режим, и я дала себе зарок, что так больше не будем, потому что все просто физически очень сильно заболели.

"Y": В "Повелителе эфира" три главных составляющих: музыка, город и ночь. Для вас это три равноценных элемента?

Е.К.: Для меня главное было сделать фильм о Москве, какой я ее ощущаю. Мне хотелось показать интеллигентный город, который, на самом деле, уходит. Я все снимала в пределах Пречистинки, Остоженки... Максимум через лет 10 все это будет выкуплено, застроено какими-то чудовищными новорусскими таун-хаузами, и следа не останется.

Ночь – это тоже было очень важно, потому что город ночью – совсем другой. Нет этих толп, ночью живут какие-то очень отдельные люди.

"Y": А та музыка, которая звучит, – это ваша идеальная радиостанция?

Е.К.: Ну, я же не параноик, чтобы пихать в фильм то, что люблю, вопреки здравому смыслу. И не тот человек, который будет, стиснув зубы, терпеть то, что вызывает в нем отвращение. Я знала изначально, чего хочу. У "Детей Пикассо", например, есть песня, которая мне нравится больше, но "Лошади" сюда подходили. Там очень высокого уровня музыка. Как сказал Артемий Троицкий: "Жалко, что у нас ни одно радио не вещает в таком формате".

Другое дело, я некоторую музыку не получила, к сожалению, потому что все упиралось в деньги. Хотя очень многие наши музыканты, Галанин, тот же Кортнев, шли мне навстречу. Я уж не говорю про молодых ребят, вроде "Пакава Ить" и "Детей Пикассо".

"Y": Сейчас появилось сразу несколько фильмов про музыку, музыкантов. Это веяние времени, единое информационное поле или расчет?

Е.К.: Я же не аналитик. У меня этому сценарию уже пять лет. До этого, когда мы запускали "С любимыми не расставайтесь-2", там главный герой был диджей на радио, а еще до того был сценарий, который я делала еще во ВГИКе, где герой тоже был диджей. Мне это было интересно. Это интересно – быть ночным радиоведущим, особенно в таком формате, в котором у нас мало кто работает, – разговорном.

Что касается музыки, по-моему, это просто неотъемлемая часть жизни. И, может быть, сейчас именно музыканты стали носителями какой-то суперидеи.

"Y": Вы хотели бы, как один из героев, быть "повелителем эфира"?

Е.К.: Нет, конечно. Я не хочу быть знаменитой. Это тяжкий груз, и ты теряешь больше, чем приобретаешь. Мое желание – чтобы мои коллеги и продюсеры знали, что я могу делать хорошее кино, и чтобы я получала возможность это делать. То есть жить своей профессией. Это возможно, делая хорошее кино, которое окупается. Не по принципу "пипл схавает", а действительно хорошее кино.

Мне сейчас предлагается огромное количество мусора, которое очень легко реализовать, потому что на него, почему-то, очень легко находятся деньги. Я такого не хочу. Но и стоять не хочу. Хочется снимать.

Я закончила ВГИК в 1991 году. Первую игровую картину сделала в 2003-м. Если бы я об этом узнала тогда, мне стало бы страшно. И потом, режиссерская профессия – очень энергетичная. Мало кто из режиссеров до старости делает хорошее кино – такое ощущение, что Бог просто убирает руку. Это профессия, где ты вступаешь в близкий, почти интимный контакт с огромным количеством людей: с художниками, операторами, актерами, продюсером. И ты все время отдаешь такое количество энергии, что когда тебе лет шестьдесят, это уже очень тяжело. Можно стать глубоким философом, удалиться писать трактаты, но соблазнять, манипулировать и прельщать кучу народу трудно.

"Y": Эта энергия потом возвращается с экрана?

Е.К.: В хороших ситуациях – конечно, да. Экран вообще волшебная вещь, потому что он забирает все, что было. И возвращает все – и плохое, и хорошее.

Плохое от хорошего я научилась отличать, я тут не заблужусь, поэтому, если я встречу интересный материал, то это будет большая удача. Не встречу – значит, будет большая неудача. А плохого я делать не буду.

Беседовала Наталья Рябчикова.