Депардье был жестоко оцифрован

Фестиваль "Французское кино сегодня" становится уже доброй традицией. Второй раз французские кинематографисты приезжают в Москву с доказательствами, что "первое кино в мире" еще существует и даже приносит плоды. С 13 по 16 декабря столичные зрители смогли увидеть аж девять фильмов современных французских мастеров. Помните милые нашему сердцу французские кинокомедии двадцати- и даже тридцатилетней давности, а также серьезные психологические драмы? Но в настоящее время Франция – родина киноискусства – уступает позиции всесильным голливудским блокбастерам, а самое обидное, что не только в других странах французская кинопродукция все реже и реже выходит в широкий прокат, но и в собственной стране также перестает быть массовым зрелищем. Нынешний фестиваль, прошедший в Москве в рамках "Дней культуры Франции", должен служить популяризации европейского кинематографа, и российский зритель ожидает фильмов "лучших из лучших" – сливки высочайшего качества, способные отвлечь киномана от достижений американской киноиндустрии. Причем прошедший фестиваль – это не единственный шанс "приобщиться к высокому". Все 9 фильмов уже закуплены отечественными дистрибьюторами и выйдут в российский прокат в конце 2001 – начале 2002 г.

Итак, что же интересного нам привезли французы? В первую очередь, внимания требует самый коммерческий, самый громкий и разрекламированный проект под названием "Видок". Показанный на открытие в главном зале страны – киноконцертном зале "Пушкинский", "Видок" задал тон всему фестивалю, который кратким штормовым ветром пронесся в новом кинозале ЦДЛ.

Да уж, французы тоже не лыком шиты, они умеют не только сочинять добротные старомодные сюжеты из светской жизни или заигрывать со зрителем при помощи тонко-извращенного арт-хауса. Современные французские кинематографисты вполне готовы устраивать технические революции в искусстве. Впервые за всю киноисторию полнометражный фильм с первых кадров до финальных титров снят на цифровую камеру. Это не "изломанное видео" Ларса фон Триера, а техническое совершенство, способное воссоздавать ирреальное на экране. Собственно, это совершенство и является главным достоинством фильма. Все остальные козыри – автор сценария Жан-Кристоф Гранже (триллер "Багровые реки"), второй режиссер – Марк Каро (соавтор Жене по фильмам "Деликатесы", "Город потерянных детей" и проч.) и сам режиссер-постановщик Питоф (лучший французский специалист по спецэффектам) – так вот, все эти козыри не оправдывают возложенных надежд. Примитивность криминального экшена даже настораживает – для чего-то ведь было нужно все это нагромождение новейших технологий. Но сюжет стар, прост и навяз на зрительских зубах еще похлеще голливудской жвачки. Мрачное чрево Парижа в период между двумя революциями. Трущобный ночной мир, страшная сказка без чудесных перевоплощений и без мистичности Эдгара По или Гофмана. Классический детектив, рассказанный с конца, не обладает ни иронией приключений Шерлока Холмса, ни элегантностью интриги, сочиненной Агатой Кристи. Первый кадр фильма: известный сыщик Видок падает в охваченный огнем колодец после того, как увидел лицо своего противника – Алхимика, – обычно скрываемое зеркальной маской. Расследование гибели Видока, которое затевает его личный биограф – молодой журналист Этьен Буассе, перемежается флэшбэками, чтобы с точностью до минуты и эпизодических лиц рассказать зрителю всю картину преступления. Алхимик, порождение зловонных трущоб, помешан на идее сохранить свою молодость, используя для этого кровь девственниц и прочие неприятные ингредиенты. Помимо этого Алхимик развлекается тем, что устраивает "заговор молнии", помогая почтенным гражданам Парижа погибать от электрического разряда. Частный детектив Видок нанят полицией для раскрытия этого заговора, его сыщицкая деятельность продвигается вполне успешно, вся цепочка тайн разворачивается стремительно, но установить личность главного злодея сыщику удается только перед самой гибелью. Вот, собственно и все. Картинка на экране завораживает, сюжет – удручает. Можно лишь успокоиться тем, что зритель останется в живых, заглянув под маску Алхимика, зевнет разве что пару раз.

Зато никого из гостей фестиваля не оставил равнодушным бурлеск нового произведения Жан-Жака Беннекса "Приключения трупа". Несмотря на "чернушное" название, фильм представляет именно иронично-изысканное, интеллектуально насыщенное, элегантно-французское суперпредставление, в лучших традициях европейской комедии и творчества самого Беннекса ("Луна в сточной канаве", "37,2 градуса по утрам", "Розалинда и львы"). Как прощание с ХХ веком, место обитателей которого – на кушетке психотерапевта. Без исключений, даже сами врачующие время от времени обращаются за помощью к коллегам, выбалтывая в чужом кабинете свои собственные секреты и секреты своих пациентов. Все бы так и шло по замкнутому кругу, но однажды пациентка психоаналитика Мишеля Дюрана – молодая и соблазнительная Ольга Кублер позволила неизвестному лицу задушить себя на кушетке, в то время как хозяин кабинета дремал в кресле, убаюканный ее эксгибиционистским бредом. И дальше начался предрождественский кошмар, от которого Мишеля не может спасти ни друг детства комиссар полиции Шапиро, ни любовница Элен, ни даже его собственный психоаналитик. Обезумевший доктор даже готов поверить, что он задушил клиентку собственными руками – иначе почему у него так побаливают мышцы. За очень короткий срок ему необходимо избавиться от трупа, случайных свидетелей, преследований полиции и мужа Ольги – магната Макса Клюбера. Нарушается граница между сном и реальностью, кошмаром собственных желаний и исповедью-рассказом о случившемся. На таком материале любой режиссер порезвился бы основательно – запихивая труп в каминную трубу и швыряясь "тортами". Однако надо отдать должное хорошему вкусу постановщика "Приключений" – ни один гэг не доведен до маразмического абсурда. Заданный жанр – смесь психологического триллера и интеллектуальной комедии – соблюдается на протяжении всего зрелища. Без бурных взрывов шампанского, но классически выдержано, как дорогое французское вино. Умершие обретут последний приют, преступники будут наказаны, ХХ век с его легким безумием закончится. А кино получится из всего этого – настоящее.