|
Рамзан Кадыров: Это результат той работы, которую проводит наша Служба безопасности и другие структуры.
"Y": В этом году на тебя уже несколько раз устраивались покушения...
Р.К.: Используют молодежь, девочек-подростков. Есть информация, что Басаев поставил задачу убить меня. Один из задержанных признался, что недавно они не успели подогнать машину со взрывчаткой в то место, где находился я с бойцами. Пусть взрывают. Моя жизнь в руках Аллаха, а не Басаева и Масхадова.
"Y": Судя по последним событиям, непримиримые хотят закрепиться там, где утратили позиции, – в предгорьях, в тех местах, где раньше арабские наемники и ваххабиты, еще во главе с Хаттабом, создавали лагеря, базы, укрепрайоны и тренировочные лагеря...
Р.К.: Это отребье лезет в выгодные им места. Вот, к примеру, есть у них шайтан "Асед" – специалист-минер, подчиняется Абу аль-Валиду. Но "Аседа" это не спасет. Найдем и его.
Тех, кто помогает ваххабитам и арабам, я не считаю за чеченцев. Они имеют отношения с чужаками без рода и племени – Абу Валидом, Раббани Халиловым, "Магасом" – приезжим бандитом из Ингушетии. Чеченцы всегда подчинялись своим командирам. А эти продались чужим. Я вспоминаю один случай, который мало кому известен. Как-то в селе Беной несколько чеченцев избили Хаттаба, который там пытался установить свои порядки. После этого я и мой двоюродный брат, ныне покойный, оказались в одном из сел под Ведено, увидели Хаттаба в грязном арабском чапане. Он плакался, просил, чтобы его защитили от чеченцев. Ходил он здесь, как настоящий бомж. А потом такое превращение – из Хаттаба стали делать главаря. Через два месяца, когда я видел его в Курчалое, все изменилось: на Хаттабе черная форма, майка. Я ему говорю: "Ты чего, артист, что ли?". Я думал, что он мусульманин, а он оказался артистом. Просто сделали из этого человека культ. Все эти аседы-маседы – не чеченцы, они не знают обычаев, традиций. Приехали откуда-то – и что здесь делают? Много сейчас в Чечне строителей из арабских стран? Зато еще есть отщепенцы, из которых творят героев.
"Y": Как можно назвать охарактеризовать нынешнюю тактику непримиримых в республике?
Р.К.: Принцип у них один: кто не с нами – тот против нас. Набирают молодежь от 15 до 20 лет, пацанов, которые не понимают многого. Идет запугивание, обман. Дают 100 долларов и первое задание – убить кого-либо. Дошло до того, что они не считают молодого моджахедом, если он не убьет чеченца. Все это фиксируется на видеокамеру, и человек уже не может сорваться с их крючка... Для них народ – ничто, они потеряли достоинство.
"Y": В Чечне очень много тех, кто на протяжении уже более 10 лет не расстается с оружием. Вы считаете реальным посадить в кабину трактора или комбайна годами воевавшего человека, отвыкшего от созидания или не умеющего это совсем?
Р.К.: У нас, чеченцев, действительно, много воинов. Но нельзя воевать бесконечно, а то не останется и воинов, и тех, кто строит, пашет, убирает.
У нас создана республиканская милиция. Но есть и такие милиционеры, кто только получает высокую зарплату. Есть и те, кто работает на ту сторону, перевозит шайтанов за деньги. В милицию, другие силовые структуры надо привлекать людей, любящих родину, не боящихся бандитов, готовых защищать людей, охранять порядок. Вот, например, в полку ППС МВД Чечни, который возглавил достойный человек, выявлено несколько десятков людей, которые были связаны с бандитами, и тех, кто участвовал в грабежах и убийствах. Места таких оборотней должны занять патриоты, способные защитить Чечню и Россию. Им надо дать возможность учиться, получать образование. Милиция должна работать за идею.
"Y": Противодействие экстремизму, в том числе ваххабизму, должно стать одной из главных задач Чечни и России. Как остро стоит проблема ваххабизма на Северном Кавказе и России в целом?
Р.К.: Ваххабиты были и в Дагестане, и в Кабардино-Балкарии. Кстати, в Чечне они появились достаточно поздно. А с 1992 г. они присутствовали практически на всем Северном Кавказе. У этих структур существовала обширная программа, на которую выделялись огромные деньги. Где появлялись ваххабиты – строились большие мечети, шла обработка людей. Это движение использует разные методы, включая гипноз. Я общался с ваххабитами и теперь понимаю, как люди попадают в полную он них зависимость. Это не религия, не Ислам – это структура, секта, спецшкола, в которой нет ничего святого. Где появляются эти люди, там начинается война, льется кровь.
Мой двоюродный брат, Юсуп Сакказов, погиб от рук ваххабитов в мае 1998 года. Когда они устроили первое покушение на Ахмад-хаджи, Юсуп, начальник охраны отца, уцелел. Во второй раз, при взрыве в микрорайоне Грозного, он погиб. С ним еще четыре человека было – Абу-Бакар, Алхазур, Хасан, Рамзан. Это мои двоюродные и троюродные братья. Это был очень тяжелый момент для всех нас. Мы выяснили, что теракт устроили ваххабиты, а вот заказ исходил от Басаева и Масхадова, которые решили убрать мешавшего им Кадырова. Непосредственное исполнение было возложено на террористические группы Цагараева, Бараева и Ахмадова. Но тогда они перепутали машины, взорвав охрану.
Мы воюем с ваххабитами с 1997 года. Еще до нынешней кампании ваххабиты лишились 160-ти шайтанчиков. У нас были конкретные боестолкновения. Я потерял много людей, они потеряли. Но я отомстил за смерть друзей, родных.
"Y": Нефтяной комплекс – одна из проблем современной Чечни. Сырье по-прежнему выкачивается из недр и по левым каналам уходит из республики. Что делается для того, чтобы переломить ситуацию?
Р.К.: На днях командиром нефтяного полка назначен Адам Зелимханов, человек боевой, командир подразделения спецназа, которому небезразлично то, что происходит в республике. И первые же его действия показали, что порядок здесь навести можно. Только за два дня сотрудниками милиции конфискованы десятки единиц транспорта.
"Y": Рамзан, что изменилось в твоей работе после того, как Ахмад-хаджи Кадыров стал президентом Чечни?
Р.К.: Изменилось мало что. Хотя появилось больше ответственности и больше работы. Мы заберем главных шайтанов, дойдем до главных бандюганов. Им нет места в Чечне. Басаев, человек без веры – самый главный бандит в мире, любящий только себя. Чеченские бизнесмены обращались к мне, они готовы заплатить миллион долларов за поимку или уничтожение Басаева. Есть и другие коммерческие структуры, которые готовы премировать тех, кто освободит землю от этого человека. Он и другие свое получат.
Наша задача – установить мир и порядок в Чечне и дать возможность людям жить, а не существовать. Мы в ответе за наших детей, внуков, правнуков.