|
"Yтро": Вы часто утверждаете, что человечество фактически живет в постхристианскую эпоху. Но сегодня мы беседуем в Вашем возобновляемом храме. Наверное, это означает, что христианство еще кому-то нужно и что таких людей становится все больше.
Михаил Ардов: То, что кое-где будут строиться и открываться православные христианские храмы - не показатель. Незначительный процент христиан в мире был и останется до конца света, предсказанного в Евангелии. Но в нашей стране так называемых "практикующих" христиан, то есть тех, кто относительно регулярно ходит в церковь - 3-5%. Все остальные либо индифферентны, либо относятся к этому не более чем с доброжелательным любопытством.
Вот посмотрите. В Москве сейчас несколько тысяч храмов - это очень много, несколько десятков монастырей. В Пасхальную ночь приходят в общей сложности 170 тыс. человек, а считается, что в городе живет 12 миллионов. Посчитайте, какой это ничтожный процент! Тот, кто в эту ночь не пошел в храм, а просто сидит и смотрит по телевизору - это не православные христиане. Но кто-то может нам сказать, что вот, семьдесят лет здесь убивали священников, 80 лет воинствующего страшного атеизма, чуть что – сразу ссылали. Но в Англии со времен Кромвеля ничего подобного не было. А практикующих христиан в Англии тоже 3%.
"Y": Каким образом их считают?
М.А.: Считают тех, кто ходит регулярно в храм. При этом из-за позорного либерализма англиканской церкви, которая сначала допустила женское священство, а теперь женское епископство, кроме того, узаконила гомосексуальные отношения, в том числе и для клириков тоже, из англиканской церкви люди уходят. При этом какая-то часть уходит к католикам, а какая-то просто теряет всякую связь с христианством. Мало того, в Англии всегда был значительный процент католиков. Помню, я читал у писателя Грэма Грина (он был, по-моему, из католической семьи), что в Англии каждый четвертый житель - католик. Скоро практикующих католиков в Англии окажется больше, чем практикующих англикан.
"Y": А у нас может такое произойти? Не с католиками, конечно, а, например, с протестантами?
М.А.: Очень маловероятно. Сейчас объясню, почему. В православной церкви, в особенности русской, есть люди или совсем простые - деревенские бабушки, дедушки, или люди высоко образованные, которые понимают, что православие связано с мировой культурой, как академик Аверинцев или писатель Солженицын. Что же касается наших протестантов, баптистов, да и кого угодно, то это всегда самый средний элемент – фельдшерская, бухгалтерская публика.
"Y": Но ведь все же не могут быть интеллектуалами и сливками общества…
М.А.: Правильно. Все эти люди, наши сектанты и протестанты, - это те, кто от каких-то народных, нормальных корней оторвался, а до высокой духовной культуры не дошел. Но я думаю, что при таком ничтожном количестве христиан вообще это не актуально, не играет роли. Думаю, что все эти менеджеры, топ-менеджеры, дистрибьюторы, дилеры и весь остальной так называемый "средний класс" не имеет никаких духовных запросов. Это люди чисто плотские, которые заняты обустройством своих материальных дел на этом свете.
Тем паче что эта модель западного общества, которая у нас успешно прививается, она определяется еще вот чем. Я представляю, как работают бизнесмены и здесь, и там. С одной стороны, это действительно отнимает все время, все силы, а кроме того, они же не могут этого прекратить, потому что все берется в кредит: жилье, машина, в кредит учатся дети. Поэтому он как раб, как машина, как заведенный должен работать, а если он остановится и перестанет зарабатывать, то может потерять не только все деньги и работу, он может потерять решительно все - статус собственника.
Поэтому вся эта болтовня о духовном возрождении – это именно болтовня. Церковь используется в данном случае еще политиканами для создания патриотического имиджа. Губернаторы с архиереями, президенты с патриархами. Нам показывают, что они якобы принадлежат к имперской традиции, что они русские патриоты и так далее. На самом деле это все чистый театр. Мало того, я не устаю повторять, что показывание наших архиереев с "казнокрадократами" есть наиболее эффективный способ антирелигиозной пропаганды.
"Y": Мне кажется, у нас давно принято ругать власть, но есть ведь еще и общество.
М.А.: Очень существенный и важный момент: с огромной скоростью из нашего общества уходит христианская мораль. Я могу это проиллюстрировать примерами. Про нас говорить нечего, тут был такой эксперимент в советское время, что ни о какой морали и речи не идет. Но это я выношу за скобку. Вот возьмем США. В свое время, когда президент Рейган избирался на первый срок, то очень серьезным препятствием к его победе было такое обстоятельство: он развелся со своей первой женой и женился во второй раз. Для тогдашнего американского общества, а это было еще в 1970-х годах, развод был поступком аморальным и такой человек не мог рассчитывать на доверие огромного количества избирателей. А теперь вспомним Клинтона со всеми его скандальными приключениями. И ничего, его прекрасно переизбрали.
Второй момент. Если бы прекрасная принцесса Диана лет сорок назад, едущая с ухажером из ресторана на машине , разбилась бы, то англичане в худшем случае на ее могилу плевали бы, а в лучшем случае - они не смотрели бы в ее сторону. А сейчас они засыпают это место цветами.
Вот два совершенно наглядных примера. А кроме того, в США и Европе на смену христианской морали, где есть понятие греха и заповеди, идет понятие "политкорректность".
"Y": В чем здесь противоречие?
М.А.: Огромное. Генеральное противоречие в том, что христианство считает гомосексуальные отношения грехом, за который Господь сжег два города - Содом и Гоморру. Политкорректность считает, что это совершенно нормально. Мало того, по такой ограниченности американского общества, они назвали гомосексуалистов сексуальным меньшинством. Это же нарушение всех законов логики языка, потому что когда мы говорим о том, что существует сексуальное меньшинство, то это значит, что существует фригидное асексуальное большинство. То есть понимаете, можно сказать как угодно, но это не сексуальное меньшинство. А почему так? Любое меньшинство, по их понятиям политкорректности, нужно поддерживать, что требует сострадания и так далее. И в частности, из-за политкорректности христиане стесняются выражать свои чувства и свои убеждения. Будучи в Америке во время Пасхи, я увидел протестантский молельный дом, и там стоял на земле большой плакат. Там была нарисована очень красивая цветная бабочка, и было написано: "Он воскрес" …
То есть они боятся даже изображений Иисуса Христа, потому что это может оскорбить иудеев, мусульман и еще идолопоклонников. Каковы в Америке пасхальные сувениры? Это кролики и цыплята. Что такое Пасха в Америке? Это когда цыпленок по секрету сказал кролику, что Христос воскрес. Изображений икон и крестов вы не увидите.
"Y": Но в России-то политкорректности нет…
М.А.: Разумеется, у нас ее нет и, по дикости нашего народа, еще довольно долго не будет. Тем не менее, семеня за дряхлеющим Западом, мы, естественно, к этому придем. Пройдет еще десять лет и гей-парады все-таки разрешат! В конце концов, уйдет Лужков, еще что-то изменится. Понятно, что наши правители хотят все-таки быть частью западного мира, они и бизнесом с ним связаны. И, к сожалению, наша церковь в лице Патриархии не выполняет своей главной миссии: такие времена, в которые существуем мы, были только до появления христианской империи при Константине Великом, когда язычество в мире было всеобъемлющим. Ведь что такое язычество? Это естественная религия падшего греховного человека. Если где-то отступает Господь Бог, если отходит истинная христианская церковь, то немедленно появляется язычество. Оно может иметь самые разнообразные формы.
"Y": Получается, что у нас сейчас тоже язычество?
М.А.: Конечно.
"Y": Причисляющих себя к неоязычникам, честно говоря, совсем немного.
М.А.: Нет, это просто этнография. А вот, например, марксизм-ленинизм, культ КПСС и ее вождей – это было в чистом виде язычество, даже с мучениками за веру, мощами на Красной площади.
"Y": Но ведь это время уже закончилось.
М.А.: Пример. Всякие церемонии, поклонение Вечному огню, процедуры инаугурации, укладывание венков – это все языческие ритуалы. В свое время замечательный писатель Кириевский писал, что равенство всех вер – это не что иное, как угнетение всех вер в пользу одной языческой веры в государство. Это и есть то, что у нас сейчас происходит. Кстати, в Америке это тоже есть. Какое там почитание флага, какие церемонии на кладбищах – это все и есть один из видов язычества. Здесь он имеет одни аспекты, в соответствии с традициями, а там - другие, потому что это страна сбежавших протестантов.
"Y": Еще несколько лет назад было много разговоров о так называемом русском исламе. У Вас есть какое-то суждение на этот счет? Что ждет наше постхристианское общество в связи с подвижками в исламе?
М.А.: Я не думаю, что много русских примет ислам, процент будет небольшой. Но я думаю, что исламская угроза страшна не терроризмом и не тем, что они будут привлекать слишком большое количество адептов. Просто потому, что, в отличие от всех европейцев, американцев и русских, они рожают много детей. И таким образом они, в конце концов, завоюют весь мир. Я помню, была телевизионная передача, куда меня пригласили, и там шла речь о том, имеет ли право женщина делать аборт, имеют ли право на существование противозачаточные средства.
Я объяснил, что аборт, с точки зрения христианства, в чистом виде убийство, потому что все равно, когда убивать ребенка, родился он или не родился, но они долго на эту тему рассуждали. Я сказал: "Ну что же, планируйте семью, не рожайте детей, но тогда мусульманам не понадобятся никакие террористы, ничего, они просто приедут и займут опустевшие квартиры". Это, кстати сказать, уже происходит: турки в Германии, арабы во Франции и так далее. В чем проблема Косово? Проблема там такая, что было какое-то количество мусульман и какое-то количество сербов. Мусульмане размножались нормально – по семь, по десять детей в семье. Через какое-то время они стали подавляющим большинством, а сербы тогда детей не рожали. И это ждет весь мир.
"Y": Это тоже связано с упадком христианской морали?
М.А.: Безусловно. Потому что все эти противозачаточные ухищрения – это грех, церковь это запрещает. Еще пример. В современной интеллигентной профессорской семье рождается ребенок. Родители дают ему хорошее образование, тоже делают из него профессора. Но для того, чтобы он так существовал, нужно, по крайней мере, пять неквалифицированных рабочих: мусорщик, механик, горничная, которая будет убирать у них в доме, нянька и так далее. Соответственно, они будут вербоваться из "второсортных" народов. В какой-то момент этих "второсортных людей" станет подавляющее большинство.
Так было и в Америке. Я был в замечательном месте, городке под названием Ньюарк, там чудные красивые дома. И там живут негры. Потому что там жили белые господа, у которых служили негры. В какой-то момент они решили: что ж бедные негры так далеко ездят на работу, надо их поселить здесь. Они поселились, размножились и белые оттуда уехали. Вот она - модель.
"Y": То есть Ваш прогноз в общем пессимистический?
М.А.: Абсолютно. Все признаки конца света налицо: катастрофы, катаклизмы, войны. Все это было предсказано в Евангелии. Мало того, чудовищный упадок нравственности, уменьшение количества истинных христиан. Господь говорит: когда я приду во второй раз, найду ли я веру на земле? Нигде в Евангелии не предсказано никакого торжества веры. Наоборот, сказано, что мир лежит во зле, он греховен, а конец его будет очень печальным. Будет пришествие Антихриста, страшные беды, а потом уже и Страшный суд.
"Y": А можно ли это отсрочить?
М.А.: Да, можно. Если даже то незначительное число христиан, которое есть в современном мире, будет достаточно благочестивым и нравственным, Господь может отсрочить конец света. Мы об этом молимся.