Любовь и голуби

Пронзительный свист – и в небо взмывает стая белых и нежно-розовых голубей. Завораживающее зрелище! Голубятня стояла у нас во дворе, и мы, мальчишки, часто возле нее околачивались, наблюдая за жизнью птиц и прислушиваясь к разговорам голубятников, которых, казалось, кроме голубей больше ничего на свете не интересовало и не трогало. Это были настоящие фанатики, готовые за какого-нибудь турмана отдать последнее. Самым страшным преступлением у них считалось пиратство. Действовали пираты разными способами. Кое-кто разводил беспородных голубков и, как только замечал, что кто-то выпустил в небо ценную птицу, тут же поднимал свою эскадрилью. Голубь – птица компанейская, и потому обязательно пристанет к чужой стае. Другой вариант – голубиные ловушки: пираты расставляли во дворах шесты с сетками, куда подсыпали корм, заманивая элитных красавцев. Иногда хозяева уведенных голубей отслеживали пиратов и устраивали самосуды. Однако злодеи обычно отделывались шишками и помятыми боками, до настоящих драк с поножовщиной дело не доходило... Все понимали – не разбой это, а страсть!

Но прошло несколько лет, и дворовые голубятни стали одна за другой исчезать. Не знаю, как в иных районах, а в нашем это случилось потому, что держали голубей либо люди уже пожилые, либо жители деревянных домов. Старых голубятников по естественным причинам становилось все меньше и меньше, деревянные дома разрушили, а обитателей их расселили по разным районам... Последний всплеск голубиного движения в нашем районе пришелся на 1979 год. Дело в том, что в торжественный момент Олимпиады-80 планировалось поднять в воздух тысячи голубей, которые, как известно, являются символом мира. Разведение голубей оказалось делом государственным: на нашу предпоследнюю голубятню торжественно привинтили табличку, свидетельствующую о том, что она является олимпийской и охраняется государством. Но Олимпиада завершилась, и голуби стали не нужны никому. Хозяин голубятни вскоре умер, птичий домик разломали, а его обитатели разлетелись. Некоторое время они еще возвращались на руины, но с каждым днем стая все редела и редела... Теперь потомки этих голубей (а узнать их можно по необычному для простого городского голубя оперению) воркуют у нас на подоконниках, выпрашивая хлебные крошки.

Голубятники и голубятни во дворах тихо ушли из нашей жизни. Если еще 20 лет назад в Москве и области было более 8 тысяч голубятен, то теперь их едва ли наберется 2 тысячи, и содержатся здесь, в основном, только декоративные птицы.

Сегодня для того, чтобы построить во дворе голубятню, требуется собрать кучу бумажек и обойти множество инстанций. Прежде всего, надо вступить в Московское городское общество голубеводов. Там расскажут об условиях приема и выдадут ходатайство на установку голубиного питомника, как официально именуется голубятня. Затем следует составить ходатайство на имя главы районной управы. Тот, в свою очередь, дает распоряжение районному архитектору рассмотреть этот вопрос. Архитектор изучает карту и, если это в принципе возможно, делает эскиз подходящего для голубятни места. С эскизом и визой архитектора нужно пойти в Московский геологический трест, в отдел подземных сооружений (ОПС). Если выясняется, что на месте установки голубятни располагаются городские коммуникации, ее надо будет согласовывать со всеми службами эксплуатации: Мосэнерго, телефонным узлом и т.д. Кроме ОПС, требуется посетить пожарную службу и санэпидемстанцию. С пакетом собранных документов нужно опять идти районную управу. Там рассматривают документы и дают заключение – можно или нельзя. Если управа дает добро, необходимо заключить договор с Московским комитетом по землепользованию на пользование тем участком земли, где встанет голубятня. Прохождение всех инстанций занимает 1-2 месяца, а по деньгам процедура обходится примерно в 10 тыс. рублей (это без стоимости самого питомника и работ по его установке).

...Когда-то в России каждое купеческое подворье имело свою голубятню. Жили эти птицы при церквях и монастырях. И очень жаль, что сегодня голубятня для Москвы – диковинка. У нас в микрорайоне, например, только одна осталась. А пройдет еще немного лет – и наши дети о том, что существуют не только те голуби, которые вьются возле помоек и гадят на крыши автомобилей, припаркованных во дворах, будут знать только из наших рассказов или из книжек.

Мне кажется, что с исчезновением из наших дворов голубятен мы что-то безвозвратно потеряли.