Турция двинулась навстречу Китаю

Президенты Пакистана и Турции Асиф Али Задари и Абдулла Гюль. ФОТО: AP

На прошлой неделе американский телеканал Fox News сообщил, что Турция планирует открыть в Стамбуле политический офис "Талибана*". Комментируя эту новость, западные СМИ отметили, что Анкара "реализует американский сценарий политического решения афганской проблемы". Основания для такой оценки действительно есть: попытки Вашингтона напрямую руководить мирным процессом в Афганистане терпят фиаско.

Официальный Кабул недоволен Пакистаном, на территории которого находятся базы и учебные лагеря талибов. Попытки американской авиации уничтожить эти очаги экстремизма часто заканчиваются гибелью мирных жителей. Пакистанские военные отвечают на это блокированием караванных путей, по которым осуществляется снабжение американского военного контингента в Афганистане, а власти даже требовали прекратить военные операции на территории Пакистана. В ответ Вашингтон обвинил Исламабад в противодействии разгрому боевиков. Убийство сотрудником ЦРУ Дэвисом двух граждан Пакистана в Лахоре еще больше разожгло страсти: Исламабад потребовал от США сократить число сотрудников ЦРУ, работающих в Пакистане.

В общем, отношения в трио США - Афганистан - Пакистан далеки от идиллии. Между тем заявленный срок начала вывода американских военных из Афганистана неумолимо приближается, а попытки американцев нормализовать обстановку в регионе наталкиваются на глухое сопротивление талибов*, части окружения Карзая и Пакистана, без участия которого трудно начать процесс внутреннего примирения в Афганистане. Поэтому и понадобились посреднические усилия Анкары, которая на протяжение последних трех лет вполне успешно контактировала как с Исламабадом, так и с Кабулом.

Началом активной фазы трехсторонних переговоров можно считать декабрь прошлого года, когда в Стамбуле прошла встреча представителей Турции, Пакистана и Афганистана. После этого Кабул и Исламабад договорились о проведении собрания старейшин (джирги) с участием представителей двух стран по вопросам примирения сторон, президент Пакистана Асиф Али Зардари впервые посетил Афганистан, а официальные представители Афганистана и Пакистана заявили о поддержке любых шагов Турции, направленных на активизацию переговоров с "Талибаном".

Эти новости внушают осторожный оптимизм, но всерьез рассчитывать на быстрое решение всех проблем не стоит. Попытки провести афгано-пакистанскую джиргу предпринимались со времен Мушаррафа, но всякий раз заканчивались ничем.

Тем не менее нельзя не признать, что пока Турции удается посредничать в налаживании отношений между Афганистаном и Пакистаном, а идея дипломатической легализации "Талибана" создает предпосылки для начала переговоров между официальным Кабулом и умеренным крылом движения. Эти подвижки действительно отвечают интересам США. Но в последнее время Турция все чаще заявляет о своих претензиях на региональное лидерство, вектор ее внешнеполитических интересов все больше смещается на Восток, а ее внешнеполитическая игра приобретает все более причудливый характер, ломающий прежние представления о месте Турции в мировой политике.

Все 1990-е гг. Турция оставалась верным союзником Запада. Она поддержала операцию "Буря в пустыне" и действия США в Югославии. Она терпеливо ждала приглашения в ЕС, дружила с Израилем и враждовала с Сирией, на границе с которой было установлено более 60 тысяч мин. Единственным проявлением ее великодержавных амбиций стал всплеск пантюркизма. Он выразился в налаживании сотрудничества с Азербайджаном, Аджарией и Абхазией в попытках утвердиться в Средней Азии и тюркоязычных республиках РФ. Во время чеченской войны Турция укрывала на своей территории чеченских боевиков, но официально проводила политику нейтралитета, опасаясь дестабилизации в приграничных районах, населенных курдами.

В 2000-е картина начала меняться. Точками слома прежней политики стали война в Ираке, нежелание США принимать во внимание проблему курдского сепаратизма и очередной отказ европейских стран начать процедуру принятия Турции в Евросоюз. В начале 2003 г. турецкий парламент принял решение, запрещающее использовать территорию Турции в качестве плацдарма для нападения на Ирак. Еще через полгода премьер-министра Эрдоган пригрозил ЕС, что Турция может развернуться на Восток, но его не услышали, и Турция начала ревизию внешней политики в сторону умеренного фундаментализма и неафишируемой исламской солидарности.

В качестве первого шага были пересмотрены отношений с ближайшими соседями. Турция стала налаживать отношения с Лигой арабских государств, заключила серию стратегических соглашений с Ираном, Сирией и Ливаном. Отказ от пантюркизма сопровождался отступлением из Средней Азии. Во время событий августа 2008 г. Турция встала на сторону России, а премьер Эрдоган привез в Москву "Платформу мира и стабильности на Кавказе" и начал налаживать контакты с Ереваном, что повлекло за собой охлаждение отношений с Баку. Затем, поддержав ядерную программу Ирана и выступив спонсором антиизраильской "Флотилия свободы", Турция порвала с Израилем и бросила вызов Вашингтону.

В 2010 г. Турция не поддержала введение санкций против Ирана, а после начала революции в Египте приветствовала свержение Мубарака, рассчитывая на усиление "Братьев-мусульман". В начале апреля Анкара предложила свой план разрешения кризиса в Ливии, предусматривающий договоренности с Каддафи и раздел власти между "джамахирийской" верхушкой и Национальным переходным советом (НПС). Теперь она двинулась дальше на Восток, сделав смелое предложение "Талибану".

Одновременно во внешней политике Турции появилась демонстративно акцентируемая антиамериканская составляющая. Оценивая последствия политики США в отношении иракских курдов, турецкие источники утверждают, что в зоне риска кроме Турции оказались Иран, Сирия, Ирак и Азербайджан, что требует более тесного сотрудничества между этими странами и формирования на их основе Западно-Азиатского союза, а эксперты уже говорят о выстраивании оси Анкара–Тегеран–Пекин.

Увязать все разнообразие этих действий с планами или стратегиями Вашингтона можно только в рамках особо разнузданной конспирологии. При этом какие-то конкретные шаги или направления турецкой политики могут быть согласованы с США или Евросоюзом. Например, Турция вполне может саботировать решение по "Южному потоку", чтобы дать своим возможным партнерам по Nabucco время для преодоления разногласий, тормозящих запуск этого проекта. Но Анкару трудно заподозрить в том, что она действует по указке США, поддерживая Иран и наводя мосты с Китаем.

* Организация запрещена на территории РФ