|
"2003 год был почти провальным", – комментирует ситуацию Антон Бернер, президент ассоциации экспортеров и оптовых продавцов BGA. Однако, по его мнению, надежда есть: "Мы оптимистичны относительно этого года, поскольку видим, что экономика растет во всех регионах мира". Оптимизм излучает и официальный Берлин: по его прогнозам, в 2004 г. экономика Германии вырастет на 1,5-2%.
Однако это еще бабушка надвое сказала. Если свалить все беды на неблагоприятную мировую конъюнктуру, то конечно – она должна когда-то улучшиться, а вместе с ней – и ситуация в немецкой экономике (пойдут инвестиции, сократится безработица и т.д.). Но что-то подсказывает, что дело не только в конъюнктуре; может быть, соседи Германии, которые в тех же условиях умудряются как-то расти. Да и год давно уже начался, а результаты пока что весьма скромные. Ну, в январе наметилось какое-то оживление, даже рост пошел, но уже в феврале все опять заглохло. На сей раз во всем обвинили слишком сильный евро. В общем, на первое полугодие прогнозы самые безрадостные: спад, в лучшем случае – стагнация.
Так в чем же дело? А в том, что старая добрая Германия стала слишком уж доброй по нынешним суровым временам – чересчур много тратит. Непомерно растет социальная нагрузка на бюджет: население стареет – приходится платить больше пенсий, плюс – различные пособия, программы развития, плюс – восточные земли, которые по-прежнему поглощают многомиллиардные дотации. В итоге – постоянный рост бюджетного дефицита, который перевалил за 4% ВВП. Этот показатель уже третий год подряд не вписывается в рамки условий, установленных участниками Европейского валютного союза для обеспечения стабильности евро. Блюститель европейской стабильности председатель Еврокомиссии Романо Проди давно грозит довести дело до суда против нарушителей бюджетной дисциплины ЕС. Но главная беда тут даже не в угрозе санкций со стороны руководства ЕС, а в том, что слишком обремененный и дефицитный бюджет не позволяет облегчить налоговую нагрузку на бизнес, которая давит его немилосердно. Конечно, немецкую экономику не так-то просто задавить – у нее огромный потенциал, но налоги не дают ей развернуться как следует и повышают себестоимость продукции, которой все труднее тягаться на внешних рынках с товарами из "менее дорогих" стран. Собственно, именно в этом и состоит основная внутренняя причина длительного замедления экономического роста Германии.
Правительство Шредера всерьез озабочено проведением реформ, однако в этом деле Германия очень похожа на Россию. Все преобразования почему-то сводятся к непопулярным мерам и не отличаются особой эффективностью. Есть мнение, что Шредер стал заложником некомпетентности своих министров: из 13 членов его кабинета лишь 3 имеют соответствующее их постам высшее образование и только 9 имеют высшее образование вообще. К тому же сказывается сопротивление реформам огромного и неповоротливого бюрократического аппарата страны. Ну прямо все, как у нас! Только у нас к такому привыкли, а в Германии говорят, что нынешний кабинет не доработает до окончания срока своих полномочий и Шредер рискует войти в историю не как "канцлер-реформатор", а как "канцлер-неудачник".
Увы, современная экономика очень похожа на гонки: чуть притормозил – тебя тут же обогнали, а если сбавил скорость надолго, то о лидерстве можешь забыть вовсе. Такая перспектива сейчас все более явственно вырисовывается для ФРГ: локомотив Европы перестает быть таковым, и только тесная дружба с Францией пока еще обеспечивает Германии высокий европейский политический авторитет (на двоих). Но ЕС расширяется, и скоро даже два поддерживающих друг друга "старичка" не смогут противостоять растущему влиянию "молодежи". К тому же Германия – уже далеко не такая богатая страна, как все привыкли думать: по подсчетам британского The Economist, ВВП на душу населения в Германии в 2003 г. был на 1% ниже, чем в среднем по Европейскому союзу. После расширения Союза, правда, ФРГ вновь окажется в числе богатых – но надолго ли?
Впрочем, с нашей российской колокольни все кажется вовсе не так уж плохо. Ведь Германия становится все более податливым экономическим партнером и политическим союзником России. Канцлер Шредер – один из немногих европейских лидеров, которые приветствовали переизбрание Владимира Путина и ничего не говорили про ущемление демократии и возрождение авторитаризма в РФ. И дело тут вовсе не в том, что российский президент – друг канцлера, говорящий с ним на одном языке (немецком). Германская экономика остро нуждается в российской, и "управляемость" демократии в РФ ей отнюдь не помеха, а даже наоборот. Россия обеспечивает 35% потребности ФРГ в природном газе и 30% потребности в нефти. Очевидно, эти цифры могут еще возрасти. При этом российский внутренний рынок становится все более емким как для немецких товаров, так и для инвестиций. Здесь есть где развернуться. В германском бизнесе это ценят: показательно, что даже после дефолта 1998 г. основные немецкие инвесторы не ушли из России.
Похоже, народная мудрость "что русскому хорошо – немцу смерть" не распространяет свое действие на бизнес. Немецкому бизнесу хорошо в нынешней России – об этом говорилось на недавней конференции деловых кругов ФРГ в Кельне, посвященной российской проблематике. "Россия за последние четыре года кардинально изменилась. Произошло это, прежде всего, благодаря президенту Путину и его последовательному курсу реформ, – резюмировала Андреа фон Кнооп, возглавляющая Представительство немецкой экономики в РФ и Союз немецкой экономики. – В Германии могут только мечтать о том, чтобы правительство и парламент меняли бы жизнь к лучшему с такой же скоростью, как в России". Ну что тут скажешь? Видать, у них там, в Германии, дела совсем плохи...