|
Как рассказал командир входившего в ОСпН №2 отряда московских омоновцев Олег Всеволодов, в начале августа 2000 г. отряд расположился на базе полка ВДВ у населенного пункта Энгеной. После боевого слаживания всем подразделениям ОСпН №2 выдали радиостанции Р-159 с "Историками". С середины августа до 20 сентября 2000 г. ОСпН №2 было проведено 14 спецопераций.
"В двадцатых числах августа во время передвижения по небольшому ущелью между аулами Саясан и Шуани мы попали под обстрел. Шли по типичной горной дороге: с одной стороны - крутой обрыв, а с другой – крутая горка. Тогда лейтенант милиции Виктор Кондратьев выстрелом из огнемета "Шмель" подавил огневую точку противника, – рассказывает Всеволодов. – Шли мы на бортовых машинах в сопровождении БМД". Специалисты по радиоперехвату сработали четко, и пришла информация, что в ущелье отряд ждет засада. Доехав до этого места, спецназовцы спешились и открыли упреждающий огонь. Боевикам, засевшим в зеленке, ничего не оставалось, как стрелять в ответ, тем самым раскрыв себя.
Слово Всеволодову: "Пулемет мы подавили выстрелом "Шмеля". Духи пытались применить военную хитрость. Ведь на горных дорогах и у нас, и в войсках работает такая психология: народ привык, что если идет большая колонна, то, значит, на нее никто не нападет. Не посмеют. Но это далеко не так. Боевики могут просто укусить, напасть и отлететь, обстрелять, убить одного-двух, подорвать фугас. Так сбивают накал, настрой тех, кому предстоит выполнение боевой задачи. И не обязательно духам для этого жечь все подряд. Засаду организовывают только для того, чтобы обстрелять и быстро уйти. Так что даже если идет колонна в сто машин, танков и БТР, никто не застрахован от нападения. Между аулами Саясан и Шуани в нашей колонне было порядка 6 - 8 БМД и 12 бортовых машин. Мы открыли профилактический огонь, работая по площадям, и у них не выдержали нервы. Когда мы спешились, только в моем секторе по нам работали три огневые точки, включая пулеметную. Наши действия на опережение позволили избежать потерь.
Бойцы залегли у кабины и кормы. Часть из нас была вынуждена контролировать тыл – другую сторону, прилегающую к дороге. Часто бывает, что противник открывает огонь с одной стороны, а когда личный состав спешивается и укрывается за автомобилями на обочине, по нему бьют сзади в упор. Или при движении на обочине подрывают фугас, люди спрыгивают на противоположную сторону дороги, где их ждет засада...
Кондратьев попал из "Шмеля" по духам метров за 300. Прочесывать местность мы не стали. Противник занимал позиции в зеленке за обрывом. Если бы мы спустились по этому откосу, духи имели бы возможность просто перебить нас сверху, как на тренировке.
Потом по радиоперехвату пришла информация, что у боевиков есть убитые и раненые. Если бы они напали первыми, то все для нас могло сложиться по-иному".
В новую засаду спецназ попал у населенного пункта Гордали 9 сентября, когда возвращался с боевого задания. Московские омоновцы шли в середине колонны. Когда наблюдатель снайпер Виктор Бойко заметил людей в камуфляже у кромки леса, омоновцами дали команду открыть огонь на поражение. Буквально через пять минут впереди сработал фугас, и сразу после взрыва пошел обстрел. По колонне били очень плотно, но спецназу повезло и на этот раз. Дорогу скрывал небольшой вал, и пули и гранаты не приносили омоновцам вреда. Они развернули АГС и обработали зеленку густыми очередями. Но огонь не стихал, и пришлось вызвать вертушки. Два "Крокодила" появились очень быстро и здорово помогли, ослабив натиск противника.
"Духи оказались настырными. После вертушек огонь ослабел, но продолжался, хотя и реже. Пары "Крокодилов" менялись еще дважды, – вспоминает Всеволодов. – Главную опасность для нас представляли подствольники. Они стали долбить по колонне. Убитых не было, но у десантников и спецназа Минюста появились раненые. Через полтора часа перестрелки нам дали команду выдвигаться. Уже в пути пришла новая информация, что это была не основная засада, а главные силы духов ждут нас в том же ущелье на отрезке Саянсан–Шуани. Стало темнеть; мы подошли к ущелью уже в темноте. Здорово помогли разведчики ГРУ. Когда командир отряда понял, что мы можем попасть под раздачу, выдвинул нам навстречу резерв разведки и обеспечил коридор, блокировав ущелье. Так мы прошли метров 200 и увидели своих. Сели в машины и на ура проскочили духов".
В первой половине сентября ОСнП №2 предстояло работать в одном из самых сложных мест на Северном Кавказе – в селении Дарго. "Это очень красивый вытянутый аул с большим каньоном. Знаменит он прежде всего тем, что там находилась резиденция имама Шамиля", – говорит Всеволодов. Во вторую чеченскую кампанию в ауле располагалась резиденция Хаттаба. В марте 2000 г. здесь зверски замучили восемь пленных пермских омоновцев. ОСпН №2 предстояло работать там, где при самом плохом варианте стрельбы можно было ожидать чуть ли не из каждого дома.
Операцию в Дарго спецназ начал, как обычно, с необходимого и проверенного на опыте действия. На дороге был выставлен усиленный блок. По завершении боевой работы и выходе главных сил из села блок должен контролировать пути отхода и округу, чтобы не дать противнику перерезать дорогу. Как правило, спецназ всегда выставлял блок в таком месте, чтобы можно было обезопасить как можно больший участок дороги.
В Дарго спецы заходили, сымитировав проходящую колонну. Отряд, двигаясь со стороны Белгатоя, прошел через аул, но при выходе из него развернулся и перешел реку Аксай вброд (мост на единственной дороге был разрушен). В село спецназ заходил тремя группами. Первая, во главе с Олегом Всеволодовым, двинулась чуть левее русла Аксая. По оперативным данным, там находился тайник с оружием – ГАЗ-66, полностью закопанный в землю. Вторая, группа майора милиции Айдара Багбова из московского ОМОН, пошла по селу, отрабатывая частные домовладения; третья группа взяла на себя склон хребта на окраине Дарго. Через час с небольшим после начала операции в селе затрещали выстрелы. Айдар Багбов по рации сообщил, что его группа вошла в боевое соприкосновение с противником. Первая группа ОМОН, которая находилась у русла реки, выставив боевое охранение, пошла на помощь.
Прапорщик милиции Виктор Сафронов отправился проверить подозрительные копны сена. Его прикрывала вся группа, которая находилась на возвышенности. Сафронов спустился к копнам, поворошил сено палкой, ничего подозрительного не заметил и уже хотел крикнуть, что все чисто. Он повернулся к своим, и вдруг услышал, что сзади лязгнул затвора автомата. Сафронову повезло, что у противника патрон не был дослан в патронник, – ему пришлось передернуть затвор автомата, и эта секунда спасла милиционеру жизнь. Он успел упасть в ямку. Из сена открыли огонь в его сторону, группа спецназа ударила в ответ из всех стволов. Когда подоспела группа Всеволодова, место боестолкновения было уже надежно заблокировано спецназом. Пришлось организовать два кольца оцепления – внутреннее и внешнее. Меры предосторожности оказались нелишними. Бронетехника сюда пройти не могла, а вот боевиков, которые готовились отбить заблокированных, ожидать было можно.
Смысла рисковать людьми перед "стреляющими копнами" не было. Через пару минут ожесточенной перестрелки выяснилось, что огрызается огнем только одна копна сена. Происходящее приняло сюрреалистический характер: спецназ поливал копну свинцом из автоматов и пулеметов, град пуль, казалось, прошивал сено насквозь, но как только омоновцы пытались подойти ближе, их останавливали очереди. Духи огрызались даже после того, как в их укрытие забросили 15 ручных гранат. К тому времени омоновцы задержали хозяина домовладения, где происходило все это безобразие. Ему предложили поговорить с засевшими боевиками о сдаче. Хозяин сначала упирался, но его все же отвели к копнам сена. Переговоры ни к чему не привели. По словам хозяина, в копне сидели двое наемников – араб и узбек, и сдаваться не собирались.
"Дело закончил выстрел из "Шмеля", – подвел итог этой операции Олег Всеволодов. – Сидеть в убежище наемники могли долго: под копной был вырытый двухуровневый схрон. После выстрела "Шмеля" там начался пожар, два часа рвались мины, гранаты, патроны. Когда фейерверк прекратился, мы вытащили останки боевиков и оружие. В пять вечера было принято решение свернуть операцию. Во время перестрелки был ранен один сотрудник ФСБ".
(А через несколько дней выяснилась личность хозяина домовладения с бункером. Он был заместителем полевого командира Хаттаба по подрывной работе. В его домовладении было оборудовано три тайника, один из которых находился в поленнице дров. Там же нашли склад, где хранились 2,5 т продовольствия, подствольный гранатомет, 24 мины, 13 РПГ-18, 20 выстрелов к СПГ-9, 40 взрывателей, 9 ящиков патронов, 20 кг тротила, зарядное устройство к радиостанциям, таймеры для подрыва взрывных устройств – и это еще не полный список.)
ОСпН №2 стал сворачиваться, но на этом его приключения в Дарго не закончились. Понадобились три машины, чтобы вывести весь арсенал, найденный в селе. Когда "ленточка", покинув село, стала заходить на серпантин, ведущий к Белгатою, с утеса по ней был открыт огонь. Правда, стрельба длилась недолго. На беду хаттабовцев, колонну спецназа прикрывали звенья ударных вертолетов. Меньше чем за минуту "Крокодилы" накрыли утес, не оставив духам ни единого шанса уйти.
В этот же день произошло еще одно нападение на отряд. В селе Беной спецназовцев ждал двойной удар. На выезде из аула по колонне ударили из одиноко стоящего у дороги дома, а спустя несколько секунд откуда-то выскочила "Нива" с опущенными стеклами, из которой открыли огонь сразу из двух стволов. Омоновцам и их боевым товарищам удалось избежать потерь благодаря молниеносной реакции: на "Ниве" перекрестились очереди трассеров пулеметчиков ОМОН Сергея Борисова и Игоря Привалова. Мобильная огневая точка противника прекратила существование. А с домом, из которого обстреливалась колонна, разобрались сотрудники ФСБ с помощью испытанного в боях РПО-А "Шмель". На базу в ауле Энгеной отряд вернулся уже в сумерках.
…Результаты боевой работы спецназовцев из 2-го сводного отряда ГРУ были признаны лучшими из всех сводных отрядов. Достаточно сказать, что в селении Гордали ими был уничтожен "амир Муджаид" из отряда Хаттаба. "Его хлопнули разведчики. Мы шли маршем к Гордали, а разведчиков высадили раньше, – рассказал один из участников этой операции. – Когда мы были на подходе, разведчики столкнулись с группой из десяти духов. Противник лучше знал местность и поэтому сумел оторваться в горах. За исключением этого духа – их командира. Пуля снайпера попала ему прямо в лоб. У него обнаружили удостоверение №079, подписанное "исламским дивизионным генералом Басаевым" и "командиром исламского полка генералом Хаттабом". Дух был матерый, весь в шрамах. Судя по рубцам у него было, как минимум, три пулевых ранения".
Из 45 московских омоновцев, входивших в ОСпН №2, их командир подполковник милиции Олег Всеволодов подал документы на награждение орденами и медалями на 41 человека. Награждены были все. Результат работы этого уникального оперативно-боевого подразделения, намотавшего сотни километров по горным районам Чечни, был, наверное, одним из лучших среди подобных отрядов.
"Я работал в Чечне со многими коллегами. Грамотных спецов полно и в отрядах "Русь", "Витязь" и многих других. Но в ГРУ действуют настоящие профессионалы. К тому же и обеспечение нашего отряда оказалось на самом высоком уровне. Мы располагали даже данными аэрофотосъемки конкретных домовладений в горных аулах, где находились лидеры НВФ, что позволяло действовать эффективно и неожиданно", – резюмирует Олег Всеволодов.
Во время подготовки этого материала автор связался с представителями военной разведки, в составе отряда которой и работали московские омоновцы в августе - сентябре 2000г. Один из собеседников, скупой на слова и весьма сдержанный в оценках, назвал действия и подготовку московских омоновцев одними из лучших среди подразделений специального и особого назначения силовых структур России.
До сих пор 90% информации о боевой работе московских омоновцев в горах Чечни бок о бок с военными разведчиками ГРУ засекречено. Все имена бойцов в тексте изменены.