ФОТО: АР |
Военные традиционно считаются в Турции особым сословием и пользуются значительными привилегиями. Потому задержание генералов вызвало серьезное негодование: в Анкаре и в Стамбуле прошли многочисленные митинги в поддержку Эруйгура и Толона.
"Эргенекон" - националистическое тайное общество, в которое входят многие представители военной, политической, интеллектуальной и финансовой элиты Турции. Основная цель организации - установление в стране диктатуры националистов. Методы действия различны: от организации митингов и демонстраций против действующей власти до физического устранения неугодных. Считается, что экстремисты, организовавшие убийство журналиста Гранта Динка, а также угрожавшие расправой писателю Орхану Памуку и ряду высокопоставленных чиновников, имели отношение к "Эргенекону".
Официальные представители турецкого военного командования пока не комментируют последние события. Но всем очевидно, что арест генералов, пусть и отставных, не добавит правительству симпатий в армейской среде. Начальник турецкого генштаба Яшар Буюкканыт на встрече со своими коллегами из балканских стран предпочел уклониться от ответа на вопросы журналистов. "Знаю, чего вы хотите, однако сейчас это неуместно. Было бы неверно давать какие-либо разъяснения по поводу внутренних вопросов Турции в присутствии начальников девяти генеральных штабов. Поговорим позднее", - заявил он представителям СМИ.
Нынешний виток напряженности между ортодоксами и их политическими противниками националистами начался с того, что летом 2007 г. Партия справедливости и развития (ПСР), возглавляемая Реджепом Эрдоганом, одержала убедительную победу на парламентских выборах. Пользуясь широкой поддержкой депутатов, Эрдоган способствовал избранию спикером одного из своих сторонников Кексала Топтана, но главное - приложил все возможные усилия для утверждения президентом своего ближайшего политического союзника Абдуллу Гюля.
Конечно, исламистами нынешних руководителей Турции можно считать весьма условно: они не выступают против сложившихся в стране светских устоев. Политический вектор правящего тандема Гюль - Эрдоган, главным образом, связан не с вопросами религии, а со стремлением реформировать властную систему Турции. В частности, они выступают за сокращение роли армии во внутренней и внешней политике. Националисты, настаивающие на строгом сохранении государственной модели (созданной первым президентом Кемалем Ататюрком), видят свою функцию в нейтрализации любых проявлений религиозности представителями власти.
Сегодня под контролем кемалистов остаются два влиятельных государственных института: армия и Конституционный суд. Однако Вооруженные силы до сих пор не демонстрировали неприязни к Гюлю и Эрдогану, и более того - проявили способность находить общий язык с правительством.
Конституционный суд занял иную позицию. Сразу после того, как меджлис отменил запрет на ношение хиджабов в государственных учреждениях, против правящей партии был инициирован судебный процесс: ее депутаты обвиняются в попытке исламизации общества. В настоящее время идет подготовка к слушаниям, которые должны состояться осенью. Если Эрдоган и Гюль не смогут предотвратить его, ПСР практически наверняка окажется под запретом.
Меры, которые они принимают против политических противников, - палка о двух концах для правительства. Конечно, изоляция двух столь влиятельных действующих лиц из стана радикальных националистов (если, разумеется, они действительно таковыми являются) ослабит "Эргенекон". Но в силу специфики политического устройства Турции этими действиями Гюль и Эрдоган одновременно настраивают против власти немалую часть общества, которое традиционно доверяет военным. Многие из тех, кто год назад голосовал за ПСР, воспринимают арест Эруйгура и Толона именно как наступление исламистов на армию.
Турция в очередной раз оказалась в полосе политической неопределенности. Одержав убедительную победу на прошлогодних выборах, этой осенью исламисты рискуют потерять все. Однако эти перипетии - лишь видимая часть айсберга, отголосок гораздо более серьезного внутреннего конфликта, характерного для турецкого общества. Которое до сих пор так и не ответило на вопрос, что же для него первично, - кемализм или религия.