Результаты прошедшего на прошлой неделе в Уфе саммита БРИКС и ШОС заставляют экспертов говорить о формировании нового мощнейшего геополитического образования на евразийском континенте. Как сообщает американское издание Foreign Policy, уфимские договоренности между Россией и Китаем способны резко повысить значимость ШОС, а также закрепить позиции двух государств в качестве гарантов стратегической и военной безопасности стран Центральной Азии.
Основанием для высокой взаимной заинтересованности России и Китая в сотрудничестве является наличие общих взглядов на развитие территории Центральной Азии, а также пересечение двух крупнейших континентальных проектов - Евразийского экономического союза и "Экономического пояса Великого шелкового пути", - пишет в Foreign Policy обозреватель издания Рейд Стэндиш.
В своей статье автор указывает, что на саммите в Уфе главы России и Китая обсудили строительство китайских автомобильных и железных дорог, а также трубопроводов в государства Центральной Азии. Немаловажно, что оба проекта будут осуществляться под эгидой ШОС, что сделает ее "выдающимся союзом со сферой влияния от Шанхая до Санкт-Петербурга".
Без всякого сомнения, сама возможность появления такого трансконтинентального союза выглядит боле чем грандиозно, а сам союз может претендовать на звание ультрасовременной империи XXI века.
Вероятность того, что проект будет реализован, или, по крайней мере, реализация его будет начата, достаточно велика. Для России участие в нем становится решением целого ряда проблем, возникших в связи с ухудшением отношений с Западом. Китай категорически заинтересован в "новом шелковом пути" и не будет скупиться в части инвестиций на реализацию этого проекта. Денег же у Пекина на сегодняшний день боле чем достаточно, и это дает основания России надеяться на массированные инвестиции со стороны Поднебесной.
Более того, в рамках БРИКС/ШОС будет создан банк развития, одной из сфер деятельности которого станет финансирование подобных международных проектов. Еще недавно Россия довольно сдержанно относилась к созданию подобного банка, так как значительная часть его капитала и, как следствие, влияния, будет приходиться на Китай. Однако в нынешнем положении Москву это более не смущает, так как особых альтернатив у нее нет, при том что инвестиции ей необходимы как воздух.
С другой стороны, несмотря на очевидные плюсы наметившегося альянса, участие в нем России связано с целым рядом существенных рисков. Все они строятся на том, что, не имея возможностей для равноправного с Китаем инвестирования, Россия де-факто расплачивается за участие в альянсе своим влиянием на континенте. Построенные на китайские деньги дороги, в том числе и проходящие по территории России, неизбежно окажутся проводником влияния Поднебесной в местах, традиционно считающихся российской зоной ответственности.
Нет никаких изменений и в порядке поставки российских энергоносителей в Китай. Будучи де-факто единственным их потребителем (при наличии альтернативы от других поставщиков), Пекин не собирается отступать от жесточайшей ценовой политики, благодаря которой, российские газ и нефть поступают в страну по ценам значительно ниже тех, которые платит России Европа.
Все это неизбежно заставляет снять "розовые очки" всех, кто сегодня с восторгом смотрит на перспективы трансконтинентального сотрудничества России и Китая. Не стоит забывать, что Китай - один из самых жестких и прагматичных партнеров и вся его внешняя политика подчинена исключительно собственным интересам. И далеко не всегда эти интересы будут совпадать с российскими.