Любовь по-женски

Хайденрайх Э. Колонии любви: Рассказы: Пер. с нем. В.Позняк. – М.: Текст, 2002. – Серия "Впервые"

В клубе "Проект О.Г.И." на прошлой неделе состоялась встреча Эльке Хайденрайх и Людмилы Улицкой – двух писательниц, которых интересно сравнивать: они ровесницы, обе начали поздно печататься и обе завоевали популярность. Говорят, что Улицкая в Германии даже более популярна, чем в России; пришла очередь ее сверстницы и коллеги приобретать известность у российской публики.

На вечере в "Проекте О.Г.И." мне посчастливилось познакомиться с Эльке Хайденрайх. Я пишу "посчастливилось" не потому, что это удобный штамп для обозначения такого рода ситуаций, а потому, что незаслуженно заезженное словцо очень точно описывает мои впечатления: знакомство с таким человеком может только "посчастливиться", а никак не состояться. 60-тилетней Эльке не дашь и пятидесяти, и это при полном отсутствии следов посещения косметического салона или фитнесс-центра. Впрочем, в этих местах можно лишь приобрести "молодой вид", искусственную внешность – настоящая же, внутренняя молодость есть квинтэссенция бодрствующего духа. Синие яркие глаза Эльке, ее нескрываемое пристрастие к пиву, непосредственность ее реакций, живая мимика, смех – все это сплошное очарование! И при этом вполне отчетливо ощущается твердость, даже жесткость характера, умение владеть ситуацией и управлять течением беседы – иначе и не может быть у известной всей Германии ведущей телевизионных ток-шоу.

Наверное, так нельзя – смешивать личность писателя и его книгу, но это уже произошло, я ничего не могу с этим поделать. Читая рассказы Эльке, я невольно вспоминала ее саму. "Произведения должны быть лучше своего автора", – сказал Милорад Павич, цитируя кого-то еще. Не могу утверждать с уверенностью, но, по-моему, это не вполне справедливо для того, что написано женщиной. Женщина ведь пишет иначе, поскольку иначе относится к миру – более эмоционально, более лично.

Соответственно, женская проза отличается от мужской тем, что означаемым для всех описываемых вещей и событий являются эмоции, а не идеи. Старость, любовь, разлука – "горячие" женские темы, они потому и горячи, что восприняты эмоционально, а не в виде образов, формулирующих понятия или умозаключения. Поэтому женская проза всегда более расплывчата и многословна: она пока еще на пути к обретению стиля, или литературной ритуализации выражения. Формальная отточенность стиля, как средство трансляции идеи, воспринимается до сих пор в качестве атрибута мужского, или традиционного способа повествования. Вулканическая, насыщенная до предела эмоция, ослепляющая и неуправляемая, принадлежит женщинам, и требуется сильная художественная воля, чтобы укротить вулкан, привести его в русло словесности, избегая плаксивой сентиментальности и отвратительного в устах женщины цинизма.

Упомянутый уже Павич в недавнем интервью журналу "Вояж" сказал, имея в виду женщин-писателей: "Мне кажется, их никогда раньше не было так много и настолько хороших". И это, можно сказать, тенденция. Женская проза приходит к самосознанию, осваивая приемы художественной организации текста; по мере оттачивания формы она постепенно становится интересной мужчинам. Эмоция покидает область вульгарного и находит себя в изящной трогательности сюжета, в дискурсе намека, в поэтике ритуализованного (олитературенного) плача.

Рассказы Эльке Хайденрайх – как раз из таких, которые можно порекомендовать мужчинам: они полны особенной словесной грации, у них очень точные, не размазанные концовки, что является важнейшим критерием удачного рассказа, демонстрирующим чувство меры автора. Чувство меры – это как раз то, что отличает хорошую прозу от плохой, и чего порой не хватает женщинам. Хайденрайх избегает излишеств при помощи всепроникающей иронии – не той, что бьет в глаза в так называемых "иронических" жанрах, а скрытой, потаенной, витающей над и за текстом и только изредка обнаруживающей себя в нем. Веселая, сердитая, смеющаяся, печальная, порой трагическая – ирония всегда присутствует, придавая тексту своеобразие, а переживаниям героев – естественность и неподдельность.

"Свинья выглядела как некая личность, которую зовут Эрика и которая выглядит как свинья. Она была сделана из светло-розового плюша, у нее были четыре крепкие темно-розовые ножки, толстая голова, мягкие уши и не поддающиеся описанию, небесно-голубые стеклянные, размером с дойчмарку глаза – доверчивые, добродушные, любопытные, с каким-то особым невозмутимым задором..." ("Эрика")
"И вот эта несчастная фигура встала передо мной, увеличилась в размере, приобрела черты решительного странствующего проповедника и провозгласила впечатляющим голосом: "Теперь я представитель фирмы по продаже искусственных членов". ("Маленькое путешествие")

Женщины – как и мужчины! – частенько пишут о любви, и не всегда у них получается. Как и у мужчин, впрочем. В хорошей прозе, написанной женщинами, меня привлекает момент, о котором я уже писала в связи с рассказами И.Эдельфельд. Маленькие, мирные, обыденные вещи – плюшевая свинья, бестолковое, никчемное письмо, поездка в автобусе – превращаются в события глобального душевного масштаба, и ты вдруг с удивлением видишь, что они таковыми и являются. Потому что на них оставила свои несмываемые письмена любовь – не та любовь, которая возвещает о себе с красивым пафосом в красивых словах, а та, что встречается случайно и разнообразно и существует повсюду. Та, которая растет как трава, – нет смысла ставить ее в вазочку, ею нужно любоваться на лугу. Словом, та любовь, о которой стоит писать книжки – ироничные, живые, остроумные и обаятельные.