За что дают миллион

10 октября в Стокгольме Шведская академия словесности назвала имя лауреата Нобелевской премии этого года в области литературы. На этот раз им оказался Имре Кертеш – венгерский писатель, чье творчество было оценено с точки зрения "хрупкого опыта индивидуума перед лицом варварской несправедливости истории" и анализа вопроса о том, "имеется ли возможность жизни и независимого мышления в эпохи, когда люди почти полностью подчинены политической власти". На самом деле тот миллион долларов, который венгр получит после торжественной церемонии в присутствии царствующих особ Швеции, он "выстрадал" не пером; сборник "Английский флаг" ("Az Angol Lobogo"), которому он стал обязан нобелевской славой, фактически является его собственными мемуарами о детских годах в Освенциме и Бухенвальде.

А ведь казалось, ничто не предвещало... Накануне оглашения приговора Шведской академией Паоло Маури, редактор отдела культуры итальянской газеты Reppublica, предположил, что победителями скорее всего станут китайский писатель Бей Дао или бельгиец Хуго Клаус. Также в числе возможных лауреатов назывался Салман Рушди. Имена прочих претендентов большинству россиян ничего не скажут. Как, впрочем, и имена большинства лауреатов прошлых лет. Пожалуй, только литературоведы смогут, не залезая в различные справочники, сказать, что же такого гениального или просто занимательного добавили во всемирную библиотеку американец Исаак Зингер в 1978 году и итальянец Сальваторе Квазимодо в 1959-м.

Стоит заметить, что среди тех, кто когда-либо получал Нобелевскую премию (не только литературную) за всю ее историю – 244 американца, 86 англичан, 70 немцев... и лишь 18 наших соотечественников, включая "миротворца" Михаила Горбачева, физиков и математиков Петра Капицу, Льва Ландау, Андрея Сахарова и Жореса Алферова, медиков Ивана Павлова и Илью Мечникова.

Правда, есть несколько русских фамилий в списке литературных лауреатов, но Бунина, Бродского, Солженицына, которых мы безоговорочно считаем "нашими", премия застала уже в изгнании... Так почему же так мало нобелевских лауреатов в России? Неужели великая русская литература лишь для читателей повсюду в мире велика, а для Шведской академии – нет? Кстати сказать, себя саму Швеция поздравляла семь раз, но в почетном легионе литературных гениев почему-то не оказалось Астрид Линдгрен, благодаря которой ее родина стала великой державой в области прозы для детей.

Дело все в том, что Академия, выражаясь языком математическим, – это "черный ящик", куда на изучение попадают всякие разные творения, а на выходе получается Нобелевская премия. На основании каких соображений – можно лишь угадывать. Ведь в отличие от физики или химии, где действительно надо что-то открыть, литература – это дело вкуса. К любому произведению может быть только субъективный подход, нет такого параметра, который бы оценил его достоинство в соответствии с некими объективными критериями. А проблема "языкового барьера"? Предположить, что 10 академиков, храня тайну механизмов принятия решения, всякий раз учат сами китайский, хинди или сербский, невозможно даже в теории. Вот и получается, что оценить ритмику или мелодику оригинала в строгом или даже вольном переводе можно лишь приблизительно. Да и тонкости прозы тоже могут натолкнуться на традиции ментальности. Ни один академик-швед ни за что не оценит во всей яркости и глубине одесский юмор, например. Может быть поэтому, кстати, Нобелевскими лауреатами не стали ни Исаак Бабель, ни Ильф с Петровым?.. Короче говоря, прочувствовать высоту стиля того или иного произведения, если оно заведомо воспринималось оценочной комиссией не на языке оригинала, а в переводе на английский или шведский, просто нереально. Ведь Шведская академия словесности, с 1901 года присуждающая эти премии, согласно собственному уставу – "независимая организация, направленная на развитие шведского языка и культуры".

Из этого можно сделать вывод, что при присуждении премий работает некая иная загадочная логика. Если не очень глубоко задумываться, кое у кого может прорваться горькая обида за русскую литературу. Мол, "вручают как бог на душу положит или кто больше в лапу даст". Ведь Нобелевская премия увеличивает не столько тиражи, сколько стоимость авторских прав и количество желающих их купить. И главным заинтересованным лицом в любого рода литературных сделках такого рода является не писатель, а издатель, то есть бизнесмен, человек, не отягощенный нравственностью и излишней интеллигентностью. Плюс к тому, решения шведской академии абсолютно закрыты, не поддаются контролю, а следовательно, априори являются идеальной питательной почвой для коррупции. Но это только на первый взгляд. Чтобы понять истинную мотивацию академиков, достаточно вспомнить, кто из мастеров слова России в разные годы получал премии. 1933 – Иван Бунин, 1958 – Борис Пастернак, 1965 – Михаил Шолохов, 1970 – Александр Солженицын, 1987 – Иосиф Бродский. И все пятеро, по сути дела, признание своих заслуг "отстрадали".

Для довершения картины – пример из иностранной литературы. Французский писатель и философ Жан-Поль Сартр в своем "Преступлении чувств" (1948) подверг критике некоторые аспекты коммунизма, продолжая в основном симпатизировать ему. Но сам факт критики с его стороны был оценен по достоинству. В 1964 году ему была присуждена Нобелевская премия. Чуть позже нравственные метания заставили Сартра сначала отказаться от награды по "личным мотивам", а потом снова передумать и взять премию, заявив, что она нужна ему "ради денег".

Таким образом получается, что Нобелевская премия не продается. Она скорее покупается в целях привлечения внимания мирового читателя к некой высокой идее, которую обязательно надо внедрить в массы как некий идеологический продукт. Назвать такую методику в применении к прошлым годам (в основном периоду противостояния двух систем) можно по-разному: реклама, завуалированная пропаганда. Тогда премии вручались либо диссидентам, либо тем, кто так или иначе дезавуировал социалистический рай.

Но времена сменились, и с ними – концепция шведских академиков. Чем же сейчас они руководствуются для "отсева" абитуриентов в "нобелевском" понимании? Всё очень просто. Помните, три года назад репетиторы советовали вчерашним школьникам: ага, у нас в этом году юбилей Пушкина – учите только эту тему, не промахнетесь. Как ни печально, получается, что с Нобелевскими премиями в последние годы работает та же подсказка. Какая у нас там сейчас дата самая важная? Ага, 21 век наклюнулся. И кого же отобрали академики?

В 1999 году лауреатом стал писатель из Германии Гюнтер Грасс – как пишет о нем критика, "человек, сумевший наряду с одним лишь Сартром воплотить в своем творчестве весь 20 век – во всей его болезненной элитности и кошмаре апокалиптических потрясений. Проза Грасса, нервная, неровная, одновременно притягивает и отталкивает читателя. Это – наш век... Век войн. Век холокоста. Век беды. Время, когда каждый честный человек принимает вину на себя. Вину за соучастие или неучастие, вину за деяния или молчание. Ты родился в 20 веке – значит, ты виноват...". Ну, и так далее.

В 2002 году стал лауреатом Имре Кертеш. Так и хочется сказать о его отношениях с приемной комиссией шведских академиков словами Шекспира в переводе Пастернака: "Она его за муки полюбила, а он ее – за состраданье к ним". Критика же написала о его творениях вот что: "Из-под его пера вышла куда более яркая и впечатляющая, чем даже самые подробные статистические сводки, картина повседневной жизни в лагере смерти Освенцим. Узник, от имени которого ведется повествование, выплескивает тяжкую память о прошлом; так же, как это сделал Александр Солженицын в своей первой повести "Один день Ивана Денисовича", и потом, от книги к книге, он рассказывал всему миру, что такое "Архипелаг ГУЛАГ". Да, 72-летний венгерский еврей делает то же самое – чего голову-то ломать, если до него дорожку к "нобелю" уже протоптали? Во всех двенадцати своих произведениях он "неизменно обращается к собственному жизненному опыту", и тем "страшнее его рассказы, от которых веет бесчеловечностью и бессмысленностью лагерного существования, где люди все же ухитрялись приспособиться и выжить".

Итак, если у кого-то есть еще какие идеи на тему дня (актуальность итогов 20 века сохранится еще года два) и жизненные впечатления о чем-то леденящем кровь – бегом в типографию. Однако возникает вопрос – есть ли еще какой-нибудь путь получить миллион от Шведской академии словесности? Есть, но длиннее и куда хлопотнее. Как заявил Сергей Капица, "получение Нобелевской премии требует известных, я бы сказал, усилий по пропаганде этих идей". А какая пропаганда может быть лучше государственного пиара?

В этой связи вот какая история. 12 октября 2000 года лауреатом Нобелевской премии в области литературы впервые был назван китаец – автор романа "Гора души" Гао Синдзян. Как сообщили в Нобелевском комитете, "премия была вручена ему за литературные труды мирового значения и языковую гениальность, которые открыли новые пути выражения в китайском романе и театре". Работа по пропаганде китайской литературы перед этим была проведена просто колоссальная. Даже в российской прессе, не говоря уже о более близких географически к Стокгольму изданиях, появились статьи, где настойчиво напоминалось, что именно Китай первым в мире изобрел бумагу и книгопечатание, а за два с лишним тысячелетия, начиная с династии Хань и кончая династией Цин (свергнута в 1911 году), было издано в общей сложности 181,7 тыс. наименований книг. Этими цифрами доказывалось, что отсутствие за весь период существования Нобелевской премии по литературе среди ее лауреатов китайцев по меньшей мере несправедливо. С одной стороны, трудно не согласиться с тем, что для нации, составляющей сегодня едва ли не четверть населения планеты, это обидно. Но с другой... Чего это они завелись? Не иначе, при наличии успехов в экономических реформах, в международной торговле, политике и прочих сферах вплоть до космоса, в Пекине решили, что пора "штурмовать новые высоты"... Разумеется, победное восхождение на них было решено приурочить к абсолютно конкретной дате – 50-летию провозглашения КНР. В Союзе китайских писателей были обсуждены меры, которые необходимо предпринять, чтобы достижения современной китайской литературы в юбилейный год были по достоинству оценены в мире, партийные органы провели специальный семинар, чтобы литераторы "подготовили побольше качественных работ", а затем был составлен и список современных "ведущих китайских писателей – возможных нобелевских лауреатов" (Мо Янь, Ши Тешэн, Ван Аньи, Юй Хуа и Су Тун). Как бы там ни было, поначалу прозрачные намеки не произвели должного впечатления на членов Шведской академии – в 1998 г. Нобелевская премия по литературе была присуждена португальскому писателю Жозе Сарамаго. В Пекине, конечно, обиделись, даже стали жаловаться на "дискриминацию", но рук не опустили. Профессор Ван Нин нашел причину временного неуспеха в том, что китайские переводчики, "прилагая большие усилия для ознакомления китайских читателей с зарубежной литературой, не обратили должного внимания на ознакомление зарубежных читателей с лучшими китайскими литературными произведениями". Ошибки были исправлены, и в 2001 году китаец все-таки "прошел" по конкурсу.

Вот такая литературная история получается. Но все-таки обидно за державу... Ведь не стоит забывать, что первые Нобелевские премии вручались в России, а уже потом стали международными. И вообще, все семейство Нобелей имело российское подданство. По свидетельству историка Ларисы Зарубиной, "Эммануэль Нобель выписал в Петербург свое семейство. В то время у него было 3 сына: Роберт, Альфред и Людвиг. Младший родился уже в Петербурге. На берегу Большой Невки Эммануил Нобель основал завод. Именно здесь, на отцовском заводе, Альфред начинял адской смесью во времена Крымской войны подводные мины, изобретенные его отцом. Но война кончилась, заказы прекратились, и завод разорился. Однако неугомонные Нобели открыли новое предприятие на противоположном берегу Невы. Это был один из первых центров российского тяжелого машиностроения. Сейчас это завод "Русский дизель". Недавно знаменитую фамилию увековечили на вершине административного здания завода". А раз alma mater премий принадлежит нам, не стоит ли напомнить уважаемым шведам, что Россия имеет полное право иметь собственную концепцию присуждения самой субъективной из всех Нобелевских премий?