Почему мы работаем больше, а денег все меньше

Подушевой ВВП в России более $17 тыс., вполне неплохо для развивающейся страны. Правда, если учесть нефтегазовый крен экономики, то придется признать, что значительная доля этого показателя приходится на сырьевой сектор и обслуживающие его отрасли. Но это не меняет главного – работать все равно приходится, что называется, "без дураков". Да и жалобщики – в основном, журналисты, редко ограничивающиеся работой на одно издание, предприниматели, вкалывающие в своих маленьких фирмочках за пятерых, и прочий рабочий средний класс. Все действительно после кризиса стали больше работать.

Получать, кстати, тоже стали больше – зарплаты в большинстве своем вернулись на докризисный уровень или даже превысили его. С учетом того, что после повышения страховых взносов в Пенсионный фонд стала расти доля теневых зарплат, можно предположить, что в реальности большая часть зарплат среднего класса в столичном, как минимум, регионе уже выше докризисных.

Конечно, стоит учитывать инфляцию. И не официальную, высчитанную из хитромудро составленной "потребительской корзины", а реальную. Которая, как свидетельствуют экономисты, у каждого слоя населения своя. Как правило, чем беднее человек, тем выше его личная инфляция. Средний класс тут, понятное дело, не самый пострадавший.

В ходе дискуссии мои френды вышли на проблему, которая дает, по-моему, ответ на интересующий нас вопрос. Выяснилось, что никто не может накопить денег на крупную покупку. Не может, потому что разучились за время реформ. Вначале видели, как сгорают накопления родителей, затем сами потеряли в дефолт. Плюс легкодоступные кредиты окончательно убили волю к сбережениям. Кстати, уровень сбережений в России ниже не только, чем в традиционно откладывающем деньги Китае, но и чем в США, не менее нас, привыкших к кредитам и потребительской модели поведения.

Ну вот, стало понятно, почему денег не хватает – все в долгах, все шопоголят напропалую. А случись что – и нет резервов "на черный день". Это правда, но не вся.

Дело в том, что, жалуясь на безденежье, френды мимоходом объясняли, на что им денег не хватает и на что они потратили.

Итак. Из 12 человек четверо купили загородное жилье или находятся в процессе покупки. Один – копит деньги на жилье за рубежом. Двое сделали ремонт (вернее, один еще в процессе). Все (!) после 2008 г. успели поменять машины. У двоих не хватило денег на привычный курорт. Одна пожаловалась, что растратила деньги на распродаже в ГУМе. Вторая ей тут же ответила, что там была, но на свой размер ничего не нашла.

Повторяю: речь идет о среднем, действительно очень среднем классе, с весьма средними зарплатами. Еще недавно мы гордились тем, что купили машину всего лишь техлетней давности. Ремонт был по карману только тот, что сегодня выполняют в квартирах для сдачи в аренду. Покупка стеллажа в ИКЕА была событием.

Можно было бы сказать – зажрались. Но это опять далеко не так.

Из четверых, приобретающих загородный дом, только один собирается использовать его как дачу: для остальных это единственная возможность расширить жилплощадь. Свои квартиры при этом будут сдавать – чтобы оплатить кредиты. Ремонты затеяны потому, что стройматериалы дорожают, как и расценки строителей, а жить с отвалившимися обоями невмоготу. Машины куплены примерно по тем же соображениям: никто не уверен, что впоследствии удастся на них заработать.

В общем, нынешний праздник потребления оставляет двойственное чувство. С одной стороны, все стремятся купить нечто крупное, о чем вчера и не мечтали. С другой – покупки делаются из-за неуверенности в дальнейшем своем благополучии. При этом тратят последнее, залезают в долги. Такое ощущение, что все пытаются надышаться перед чем-то ужасным. А как показывает история, жить на последнем дыхании обычно удается недолго.

Опрос: Как вы считаете, ваш труд достойно оплачивается?

Обсудить на Facebook