Неистовый созидатель

В четверг в Доме кино будут прощаться с Александром Татарским.

Придут москвичи. Приедут из Киева, где он когда-то начинал свой путь в анимации. Приедут из Питера, Екатеринбурга и Минска, где живут и работают его ученики и друзья. Прилетят из Штатов, Израиля, Канады, Венгрии, Франции...

В минувшее воскресенье у всех была одна реакция - не может быть! Александр Татарский умер... Это шутка? Но кто ж шутит такими вещами... Недоразумение? Ошибка? Кто-то предположил: может, впал в летаргической сон, и врачи обнаружат? В то, что он умер, поверить невозможно до сих пор. Кто угодно, но только не Татарский - вихрь, движение, сгусток энергии, генератор идей, источник этой самой жизни!

Как оценить все им сделанное?

У нас много талантливых режиссеров. Действительно много. Уникальных мастеров, художников могу перечислять долго и не голословно - посмотрите их мультфильмы, доступные в Сети и на дисках, почитайте биографии, пестрящие призами международных фестивалей. У нас есть и удивительные педагоги, воспитавшие этих талантливых режиссеров. Но у нас почти нет СОЗИДАТЕЛЕЙ. После отцов-основателей "Союзмультфильма" в истории анимации страны было всего два таких имени - Федор Хитрук и Александр Татарский.

Первый стоял у истоков мультстудий во всех союзных республиках, организовывал всесоюзные и международные семинары по анимации, писал статьи, основал анимационное отделение на Высших режиссерских курсах и до сих пор преподает в Школе-студии "Шар". Второй почти десять лет боролся за право снимать кино, создал первую в СССР независимую киностудию, воспитал несколько поколений ярких аниматоров, пробил самый масштабный анимационный проект государственного значения, фантазировал, экспериментировал, выступал, неистовствовал, пытался докричаться... Их обоих боготворят. Их обоих ненавидят. Но никто не относится к ним равнодушно, как и они - ко всему миру.

Оба - и Хитрук в 1962-м, и Татарский в 1981-м - устроили в советской мультипликации революции. Сначала "История одного преступления", а потом "Пластилиновая ворона" перевернули все с ног на голову, вдохнули в кино новый ритм, пульс, энергетику. Омолодили. И без того качественная российская анимация дважды догоняла время и начинала шагать в ногу с ним. Александр Михайлович последние годы нередко говорил, что не может смотреть "Пластилиновую ворону", потому что сегодня она уже не кажется такой стремительной, а выглядит вялой. Ритм ускорился, а новой революции все нет...

Послевоенную российскую анимацию лично я делю для себя на "дохитруковскую" и "дотатарскую". Федору Савельевичу сегодня 90, Александра Михайловича уже нет. Что дальше? Какой будет "послетатарская" эра?..

Сейчас многое из сказанного когда-то воспринимаешь по-иному. Татарский часто сетовал, что безвозвратно потерял те самые десять лет, когда он пытался пробиться в режиссуру. В такие минуты он становился злым. "Это сейчас смешно, а тогда у меня все зубы выпали на нервной почве. У меня нарушился обмен веществ - я ведь раньше был очень худым и стройным, был футбольным вратарем..." - сказал он однажды. Я не понимал, почему Татарский с такой болью об этом вспоминает? Ведь он добился и успеха, и славы, и студию создал. Что ему эти десять лет? Теперь все становится ясно. Он торопился. И остается только гадать, сколько шедевров он смог создать бы в те молодые годы, когда был особенно дерзким, особенно рискованным и раскованным. Их союз с Игорем Ковалевым не только пошатнул бы, но и окончательно взорвал к чертовой матери все то, что мы называли классикой анимации... Классика спаслась, но просуществовала недолго. А Татарский повзрослел, стал мудрее и снял как режиссер, в общем-то, совсем немного. Даже мало.

Зато много и по делу говорил. Вкусно, смело, порой эпатажно. Не все издания брали интервью с ним и не все телеканалы приглашали в эфир. Любимая фраза Александра Михайловича - "почему жопа есть, а слова нет?". Он любил шокировать провинциальных журналистов на фестивальных пресс-конференциях, обожал выдумывать сенсации. Но все речи сводились к одному: надо спасать анимацию. Через шутки и аллегории, через резкость и даже угрозы Мастер пытался достучаться до сердец - как журналистов и зрителей, так и чиновников: "Делайте хоть что-то, пока не поздно!"

Обижался, как маленький. Но и обидеть мог сильно. Потому что прекрасно осознавал свою значимость и не стеснялся этого. У меня есть несколько неопубликованных интервью с Татарским. В одном из них он признался: "Грех себя хвалить, но я людям очень много сделал хорошего. Кому-то помог с карьерой, семьей. Не специально, но помог с условиями. Я очень многих привел в мультипликацию с улицы, чему-то научил их, вывел в жизнь. Не все это ценят, но оценят потом, много-много лет спустя. Как кто-то сказал: не жди отдачи сразу, чаще на тебя будут только раздражены. Я ничего и не жду, но порой возникают очень странные вещи. Меня бесят безразличие и хамство. В какой-то момент некоторые мои ученики вдруг стали самыми яростными конкурентами. И грязью поливали, и распускали нелепые слухи - вот это мне непонятно. То, что они откололись - ну бога ради. Но это же было в период эйфории, им показалось, что они сейчас сразу Татарского за пояс заткнут, началось самоутверждение. Но как только они столкнулись с трудностями - а с ними столкнулись все, - вдруг оказалось, что они любят и помнят своего учителя и приходят за советами..."

Один из больших учеников Татарского - питерский режиссер Константин Бронзит - вспоминает, что Александр Михайлович не здоровался традиционно. Даже если не виделись три месяца, он издалека начинал: "Анекдот!" (и дальше следовал анекдот). "Я никак не мог к этому привыкнуть, но сразу возникало ощущение, что мы совсем не расставались", - говорит Костя. И, действительно, Татарский будто всегда продолжал начатый когда-то разговор.

И вот теперь все разговоры прерваны на полуслове.

ФОТО Алексея Будовского