Беслан – это "просто повод"

Сергей Моргунов, директор Фонда "Политика"

Я могу сказать, что все решения, которые были озвучены президентом на расширенном заседании правительства, лежат в русле вполне прогнозируемых изменений, которые президент нам демонстрировал и раньше. Все эти изменения – лишь очередной этап реформы построения вертикали власти. Все представительные институты – Дума, Совет Федерации – уже являются по существу назначаемыми партией или персонально людьми, которые находятся у власти в регионах. Я имею в виду руководителей регионов, которые в значительной степени лояльны центральной власти.

Сегодня речь идет о похожем процессе – сделать так, чтобы не было никаких помех. Не думаю, что в этой политической реформе, связанной с губернаторами, напрямую повинен терроризм. Это подразумевалось и раньше, просто Беслан стал поводом. Но, боюсь, центральной власти будет очень тяжело справиться с такой ответственностью и с теми функциями, которые лежат не только в сфере управления государством, но и на местах. Президент сказал, что в значительной степени терроризм подпитывается из плохого социально-экономического положения людей. Но эту задачу – повышение уровня социально-экономического благополучия граждан – выполнить из центра будет весьма тяжело, и она, возможно, ляжет нереализуемым бременем на плечи федеральной власти.

Когда мы говорим о повышении благосостояния людей, речь идет не только о Северокавказском регионе. Просто он считается самым большим поставщиком потенциальных террористов. Я думаю, что как человек энергичный, Козак оживит ситуацию в регионе – его реформы и предложения, на мой взгляд, всегда весьма и весьма продуктивны, и я отношусь к нему с большим уважением.

В целом, как я сказал выше, озвученные изменения – политическое реформирование выборности, в том числе и пропорциональные выборы в Госдуму, – прогнозировались еще в прошлом году. Конечно, демократическая часть общества будет не удовлетворена подобными решениями – не избираемостью, а назначаемостью губернаторов, пропорциональным формированием Думы. Точнее, возмущаться будет та часть демократического общества, которая и раньше не была удовлетворена. Необходимость подобных решений в свете борьбы с терроризмом не очень актуальна.

С другой стороны, продекларированное желание повышать благосостояние граждан не может вызывать каких-либо возражений. Создание Министерства по национальной политике – также весьма своевременный шаг. Ведь борьба с терроризмом – тонкая работа по всем направлениям, в том числе, с учетом многонационального сообщества, которое проживает на территории нашей страны. Создание такого министерства демонстрирует необходимость системной работы в этом направлении. Кроме того, необходимо возрождать авторитет наших силовых органов – прежде всего тех, с которыми граждане сталкиваются каждодневно. Чтобы люди помогали милиции, милиция должна пользоваться авторитетом. Сейчас же ее боятся, это очевидно. А вот предложить программу и концепцию укрепления авторитета милиции должен тот человек, который возглавляет милицейское ведомство.

Что касается озвученной президентом идеи создания Общественной палаты, которая займется экспертизой всех законопроектов, все будет зависеть от того, кто войдет в эту палату. Если это будут все те же представители одной партии, то я не вижу смысла в такой структуре.

Впрочем, зачатки авторитарного управления в стране мы много обсуждали и раньше. И сегодня они действительно налицо. Этого никто сейчас, думаю, отрицать не будет.

Георгий Сатаров, президент фонда ИНДЕМ

Идея о переходе к пропорциональной системе выборов в Госдуму была брошена до того, как началась эта ужасная серия терактов. Это указывает на то, что предложение президента, которое он озвучил в понедельник и которое он обосновывал борьбой с терроризмом, никакого отношения к борьбе с терроризмом не имеет. И переход к пропорциональной системе, и предложение выбирать губернаторов законодательными собраниями по представлению президента – это продолжение прежней политики выстраивания авторитарной бюрократической вертикали. Президент в своем обращении к народу 4 сентября признал, что Россия слаба. Признал это через 5 лет после выстраивания этой самой бюрократической вертикали. В том же выступлении президент указал на коррупцию как одну их причин поражения России в войне с терроризмом. Но коррупция – это тоже свойство выстраиваемой им бюрократической вертикали. Из этого вытекает, что предложенные им меры не приведут к повышению эффективности власти. Вопрос только в одном: как долго продержится эта трухлявая вертикаль. Весь комплекс мер, предложенных президентом, включая судорожные кадровые перетасовки, производит впечатление очередной импровизации, вызванной предельной нервозностью, если не сказать, истеричностью власти.

Президент также предложил создать Общественную палату, которая займется экспертизой всех законопроектов. Но попытка создания "сверху" очередной общественной структуры представляется бесполезной и несостоятельной. Достаточно вспомнить судьбу Совета по антикоррупционной политике, созданного президентом почти год назад. За все время своей "работы" он успел сделать только одно: назначить Касьянова на должность председателя.

Борис Макаренко, первый заместитель генерального директора Фонда "Центр политических технологий"

Что касается идеи избрания высших должностных лиц регионов законодательными собраниями по представлению президента, понятно, зачем это делается. Это ограничение популизма и повышение исполнительности губернаторского корпуса. Намерения благие, но есть риск того, что люди на эти должности будут проводиться по принципам лояльности, что может сказаться на эффективности их работы. Во-вторых, губернатор, равно как и одномандатный депутат (и тут мы переходим к следующей теме – пропорциональных выборов в Думу), – это публичная фигура, которая помимо всех прочих функций выполняет и функцию посредника в общении власти и гражданина. Губернаторы, как и одномандатники, транслируют наверх чаяния избирателей и разъясняют, а иногда и защищают перед обывателем действия власти. Пока в стране идет рост и рейтинг у президента тверд как скала, слабость этих публичных посредников может быть и не очень заметна. Но если, не дай Бог, будут нарастать протестные настроения, скепсис и критичность общества к власти, тогда нехватка этих фигур окажется очень болезненной.

Что касается предложения президента о создании Общественной палаты – ничего хорошего из органов с названием "общественное" в России до сих пор не получалось. "Общественное" изначально воспринимается как детская железная дорога: рельсы есть, гудок громкий, но никто никуда ничего не возит. Пока не определены функции этой палаты, пока нет ответа на вопрос о том, будут ли у нее какие-то реальные контрольные инструменты, положительный отзыв об этой инициативе дать трудно.

Теперь о конкретных кадровых решениях. Дмитрий Козак (назначенный полпредом президента в Южном федеральном округе и главой сформированной федеральной комиссии по Северному Кавказу) – это генерал-губернатор, которого Путин пожелал иметь в самом горячем регионе. Козак – человек, пользующийся личным доверием, который доказывал свою эффективность в решении очень масштабных задач: судебная реформа, региональная реформа, административная реформа... Но на сей раз можно только посочувствовать господину Козаку, труд ему достался неподъемный.

Говоря о вновь создаваемом Министерстве по национальной политике и назначении на пост его руководителя Владимира Яковлева, можно вспомнить историю. После Сталина такое ведомство появлялось в России еще один раз. В разные времена это ведомство работало с разной эффективностью, но были в нем и весьма компетентные руководители. Заниматься межэтническими отношениями сейчас необходимо, этот вывод абсолютно правильный. Вопрос в том, какое министерство получится сейчас. Прежних специалистов давно нет в помине, а насколько эффективным министром окажется Яковлев, может показать только время.

Алексей Макаркин, руководитель Аналитического департамента Фонда "Центр политических технологий"

В выступлении президента есть и принципиальные вопросы, и вопросы второго ряда, вопросы, с которыми придется разбираться – например, что такое Общественная палата, как ее будут комплектовать, какие у нее будут полномочия, насколько она будет легитимным органом, и так далее.

Что касается основного содержания – я обратил внимание на то, что сейчас некоторые называют революцией, а именно на фактический отказ от выборности глав регионов. В совокупности рассматривается введение пропорциональной системы выборов в Государственную Думу. То есть мы видим здесь достаточно сложную конструкцию, которая связана с задачей резко ослабить влияние регионального руководства и усилить влияние федерального центра.

Фактически сегодня опять встал вопрос о том, кто ответственен за происходящие в стране негативные события, за террористические акты, за слабость государства: новые институты – силовые органы, спецслужбы, либо ответственность лежит на периоде 90-х годов. Президент дает понять, что второе. В 90-е годы поднялись олигархи – потом мы видели антиолигархическую кампанию, инициированную президентом. Была кампания по снижению автономии от государства электронных СМИ (которые резко усилились и фактически стали "четвертой властью" также в период 90-х). И, наконец, региональные руководители, которых стали напрямую избирать в 90-е годы и которые во второй половине 90-х годов зачастую диктовали Кремлю свою волю, которые резко усилились и сохранили значительную часть своего влияния на ситуацию в своих регионах и на экономическую политику и до сегодняшнего дня. Полномочные представительства президента оказались лишь вариативом, который не решил проблему для федеральной власти.

Соответственно, коль скоро корень проблем – в 90-х годах, сейчас ведется кампания по ревизии того, что было сделано в тот период. Тогда отпустили губернаторов, отпустили регионы. Теперь идет обратный процесс – в большей степени унитарные тенденции. Плюс это или минус? Здесь есть и положительные, и отрицательные стороны. Положительные стороны заключаются в том, что теперь у нас будут отсутствовать губернаторы-юмористы, губернаторы-популисты, губернаторы-антисемиты, губернаторы, ранее судимые. Такие категории у нас имелись, а теперь кремлевская бюрократическая система их просто отсеет на самых ранних этапах. С другой стороны, резко снижается легитимность самого губернатора. Раньше у губернаторов была легитимность через всенародный выбор, теперь это будут чиновники из номенклатуры, фактически только утверждаемые законодательным собранием, как это было раньше, когда обкомы партии утверждали первых секретарей обкомов. С точки зрения избирателя, это будут уже значительно менее авторитетные фигуры.

Кроме того, если раньше ответственность все же распределялась между разными уровнями власти, теперь вся ответственность будет в большей степени возлагаться на федеральную власть. Теперь она будет "виновата" во всех проблемах, реальных или мнимых. А ведь есть проблемы как решаемые, так и те, которые невозможно разрешить – по крайней мере, в короткие сроки. Теперь все будут валить на Москву, на Кремль.

Еще одна проблема – это проблема региональных элит, многие из которых рассчитывали или удержаться у власти, или придти к ней через выборы. Они уже привыкли к этому. Теперь любое решение Кремля будет ущемлением интересов определенных региональных элит. Но если раньше возлагать ответственность за это можно было на избирателя, то теперь ответственность за фактическое назначение губернатора будет полностью на Кремле, и ущемленные представители региональных элит во всем будут обвинять именно Кремль.

Впрочем, сегодня, на момент принятия этого решения, оно вряд ли спровоцирует какой-то внутренний конфликт между региональными элитами и Кремлем. Думаю, что самые влиятельные губернаторы будут пытаться индивидуально договориться с Кремлем. А может быть, некоторые уже договорились. Во всяком случае, и Лужков, и Шаймиев эту реформу поддержали. Каждый из них сейчас будет выбирать стратегию собственного выживания. Не будет никакой единой фронды, каких-то "всенародных восстаний" против федеральной власти – это время ушло. Будут протестовать, наверное, только самые слабые губернаторы, которым уже ничего не светит. Я думаю, что период первоначального назначения губернаторов в целом пойдет более-менее спокойно. Не исключаю, что многие нынешние губернаторы сохранят свои посты. Почему бы и нет? Не обязательно Кремль будет делать ставки на каких-то своих выдвиженцев.

Что потребуется от нынешних губернаторов для продления своих полномочий? В первую очередь, лояльность, приличный экономический результат. Думаю, многим из них поставят условия, чтобы они проводили согласованную политику на парламентских выборах. Например, чтобы губернатор делегировал в списки партии власти тех людей, которые устраивают Кремль, которые поддерживают партию власти, которые состоят в партиях, так или иначе ориентированных на Кремль. Одним словом, ставить будут на губернаторов "удобных", которые ведут себя достаточно скромно и конструктивно, не требуя от Кремля каких-то уступок.

Что касается связи всех вышеперечисленных мер с борьбой с терроризмом, здесь, как мне кажется, возникла достаточно сложная ситуация. Ни один человек, даже обличенный полномочиями от президента, не может все взвалить на себя. Козак действительно человек очень способный, хорошо себя проявивший на различных реформах. Но один в поле не воин, и в одиночку он не сможет бороться ни с терроризмом, ни с экстремизмом. Он должен опираться на поддержку авторитетных в регионе администраторов, которые прошли через те или иные выборы. Авторитет реально проявляется через голосование – избрали или не избрали. Так что нужна инфраструктура. Что касается этой инфраструктуры – ее, на мой взгляд, ожидает процесс поэтапной замены. Всех менять сразу не будут. Замена будет связана с вполне конкретным процессом, а именно, с истечением срока полномочий. Кому-то могут просто порекомендовать уйти на заслуженный отдых.

Сейчас самая сложная ситуация складывается в Дагестане – там много общин, и все готовились к выборам. Там уже намечаются конфликтные ситуации – и между разными общинами, и между их руководителями, и между старыми и новыми элитами. Здесь очень трудно будет принять решение, которое всех устроит. Вероятно, окажется очень много обиженных. Пожалуй, Дагестан – самая сложная для Козака республика.

Понятно, что будут какие-то перемены в руководстве Северной Осетии – по вполне понятным причинам, в связи с очень серьезными претензиями к руководству этой республики. Но не думаю, что кардинальные перемены начнутся сразу. Главное ведь – сохранить управляемость. А это означает, что революции, видимо, не будет.