Гигантомания Гергиеву к лицу

Вот уже в двенадцатый раз Санкт-Петербург становится музыкальной столицей мира. С 30 мая по 18 июля в городе проходит XII Международный фестиваль "Звезды белых ночей". На это время худруком фестиваля Валерием Гергиевым овладевает гигантомания – самая подходящая болезнь для оперы и балета, да и всей академической музыки. За 50 дней будут даны более 60 спектаклей и концертов – в Эрмитажном театре, в Консерватории, под открытым небом, в городах Калининграде, Выборге, Ивангороде и Тихвине.

Но главной действующей площадкой фестиваля станет, конечно, Мариинский театр. Во второй раз в Маринке полностью покажут "Кольцо нибелунга". Поднять эту махину Вагнера на отечественной оперной сцене спустя сто лет после аналогичного подвига легендарного мариинского дирижера Направника оказалось под силу лишь Гергиеву и художнику Цыпину.

На фестивале покажут серию уникальных балетных спектаклей под общей концепцией "Век Баланчина", интересно разложенных тематически. "Предтечи" – посвящение предшественникам балетного гения ХХ века (Петипа, Лопухову, Брониславе Нижинской), затем – "Ранний Баланчин", после – знаменитые хореографические шедевры Баланчина со звездными солистами Мариинки и вечер балетов Уильяма Форсайта, представленного в разделе "Наследник".

В оперной афише поют Римского-Корсакова, Верди, "Посвящение Стравинскому", "Посвящение Шостаковичу", дадут "Самсона и Далилу" с одной из ведущих меццо-сопрано мира Ольгой Бородиной, прозвучат концерты оркестра под управлением Гергиева с лучшими из современных пианистов. Можно будет вновь увидеть "Щелкунчика" Шемякина и многое другое. Но главным событием "Белых ночей" стала премьера "Жизни для царя" Михаила Глинки.

Премьера эта явила оперу с самой неожиданной стороны, в чем немалая заслуга постановщика и сценографа Дмитрия Чернякова. К слову, именно Валерий Гергиев, который значится в программке музыкальным руководителем постановки, в свое время доверил молодому режиссеру "Сказание о невидимом граде Китеже" Римского-Корсакова. В 2002 г. Черняков взял за "Китеж" "Золотую маску" как лучший режиссер, а сам спектакль был награжден как "лучший спектакль года" в опере. На последнем Всероссийском театральном форуме спектакли Чернякова стали лучшими как в опере, так и в драме.

На втором премьерном показе "Жизни за царя", в день рождения Глинки, в Мариинке случился скандал. Оттого, что в "польском" втором акте в новопоставленных танцах Сергея Вихарева (в год триумфа "Града Китежа" Вихарев получил "Маску" за реконструкцию "Коппелии" Петипа в Новосибирске) поляки практически отсутствовали. Краковяк танцевали мальчик с мальчиком, высокий с низеньким, в аляповатых русских костюмах. В вальсе появилась пара в облачении, отдаленно напоминающем шляхетское; пока солистка топтала сцену длинными породистыми ножками, вокруг нее кружили в хороводе танцовщицы в белых пачках и с разнообразной формы белыми кокошниками на головах. Когда же в мазурке вышли суворовцы, а ружья им вынесли маленькие девочки, воспитанницы балетной школы Никиты Долгушина, зычный мужской голос в зале завопил "позор", и кое-кто поддержал его аплодисментами.

Зритель вел себя неприлично; во время исполнения надо внимать, а не кричать, и свое мнение держать при себе. Однако благосклонных в зале было больше, чем недовольных, и в финале аплодисменты были бурными, а крики "браво" – громкими. Раздражали антракты – два по 40 минут каждый. Говорят, в это время министр культуры и массовых коммуникаций Соколов, публично выступивший против музыкальных вкусов Чернякова, навещал Гергиева. В зале присутствовала также губернатор Питера Валентина Матвиенко. Реакцию министра предсказать не берусь, а спектакль к юбилею классика получился достойный, развеявший сомнительную славу оперы как иконы самодержавия.

Черняков и Вихарев создали пародию на правительственный концерт. Кстати, зал, в котором по либретто проходит как польское, так и российское торжественное собрание во славу русского царя, по сценографии Чернякова один и тот же, смахивающий на кремлевский. С красными колоннами и каменными наличниками на окнах, с гигантскими белыми вратами, залитыми холодным сиянием, за которыми скрывается невидимая власть. С той лишь разницей, что адепты этой власти в первом случае – "поляки", вальяжные господа и дамы в мехах, а во втором – съезд в коричневых простых одеждах, славящий "отца родного" (цитата из либретто Розена) по бумажке. В противовес помпезной зале деревня Сусанина сказочно-былинная. Это Аркадия, залитая золотистыми лучами заходящего солнца (работа художника по свету Глеба Фильштинского великолепна). Представляя сей былинный край, Черняков живописует его как постмодернистское полотно. Безжизненные белые фигуры косули, лося, огромных голубей на дереве, застывших как статуэтки, и живые люди, постоянно занятые делом, будят воспоминания о Босхе, Брейгеле и Магритте. При словах "кто солнышком глядит, кто солнышком блестит", адресованных царю Михаилу Федоровичу, селяне купают славного малыша.

К слову, о либретто – по этой части первая опера Глинки воистину многострадальна. Известно, что текст был написан к готовой партитуре, автором его должен был быть Жуковский, а стал придворный поэт барон Егор Розен, чем композитор был несказанно разочарован. Все же, при всей льстивости оборотов в адрес правящей династии, злосчастные вирши Розена ("Не западет песком мой след к семье родителя и брата, ведь в целом мире лучше нет, чем наша отческая хата") представляли семью Сусанина в ключе самом человечном, даже нежном. Снобы называли оперу "кучерской", что Глинку весьма радовало. В советскую эпоху поэт Сергей Городецкий заменил царя на Минина и ополченцев, а православие – бесповоротно на народность, и опера шла под названием "Иван Сусанин".

Но "Жизнью за царя" ее назвал император Николай I – первоначальное название у Глинки было "Смерть за царя". Именно так и представляет драматургию оперы Дмитрий Черняков. Житие Сусанина, которому постановщик дает самую символическую профессию – плотника, и его чудесного семейства бесчеловечно губит абсолютная и аморальная власть. И Сусанины, и помощники на предстоящей свадьбе его дочери вышли будто из одной дружной коммунальной квартиры 30-х годов. Шьют невесте белое платье, раскладывают верстак под большой обеденный стол и отвечают тихо на рассказ Вани о пленении приемного отца. Черный отряд (не "поляки") расправляется с пленником, выстрелив ему в висок...

Контральто Златы Булычевой в роли Вани, голоса Ольги Трифоновой и Леонида Захожаева (Антонида и Собинин) столь же превосходны, как и их артистические способности, а трагический Сусанин Сергея Алексашкина оставляет впечатление просто незабываемое. Когда маэстро Гергиев и певцы усилят в музыке лиризм, которым берет за живое концепция постановщика спектакля, он станет шедевром.

Следующее представление оперы 29 июня. Афишу фестиваля "Звезды белых ночей" можно изучить здесь.