Кризис стал понятнее, но пока от этого не легче

Россия постепенно привыкает к жизни в условиях кризиса. "Если внешняя торговая ситуация для России не изменится, можно сказать, что приспособление к макроэкономической ситуации завершилось", – отмечает председатель совета директоров МДМ-Банка, член правления РСПП Олег Вьюгин. Правда, эта стабилизация, по его словам, выразилась в довольно существенном падении производства и росте безработицы. Но это было неизбежно. "В отличие от шока, испытанного в августе и сентябре, мы сейчас понимаем кризис, его механизмы, его тенденции, его источники рисков", – считает ректор Академии народного хозяйства при правительстве РФ Владимир Мау. Однако понимание кризиса не помогает предсказать его продолжительность и назвать механизм, который поможет вытащить из ямы мировую экономику.

Кризис оказался таким глубоким, в том числе, и по причине разнородности его источников. Это и ошибки макроэкономической политики США, и беспрецедентно быстрый экономический рост за последние годы. Россия в дополнение к этому может "похвастаться" ошибками собственной экономической политики, например, проблемой частной задолженности, которая неуклонно росла с 2007 года. Сейчас, по мнению Владимира Мау, настала пора избавления от иллюзий. "Во-первых, нам казалось, что мы накапливаем резервы, а на самом деле мы еще быстрее накапливали обязательства. А во-вторых, мы думали, что у нас экономика недокредитована, а теперь видим, что она перекредитована", – поясняет он. Эксперт отмечает, что, в отличие от потрясений 1998 г., нынешний кризис является интеллектуальным – в нем очень много того, чего экономисты не знают и что предстоит узнать.

"На первый взгляд, казалось, что мы замечательно подготовлены к кризису, и заявления о том, что Россия станет "тихой гаванью" для всех капиталов мира, имели достаточно серьезные основания", – напоминает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич. В стране был большой профицит бюджета, большие золотовалютные резервы, очень маленький государственный долг, да и частный, в общем-то, не такой страшный. К тому же отечественные банки не имели в своем портфеле плохих ипотечных бумаг. Но, с другой стороны, политика, которая проводилась перед кризисом, была неоправданно рисковой. "Сочетание полной конвертируемости рубля с жестко управляемым обменным курсом привело к тому, что у нас сформировались очень низкие процентные ставки, отрицательные в реальном выражении, а это, в свою очередь, привело к перегреву экономики, очень быстрому наращиванию внешнего частного долга, сформировались пузыри на рынке недвижимости, стала повышаться инфляция. Мы искусственно форсировали рост, пренебрегая при этом теми макроэкономическими рисками, которые возникали", – считает Гурвич.

Эксперт полагает, что возникшие в первые месяцы кризиса в России проблемы были решены достаточно эффективно и оперативно: в считанные дни была выстроена новая система вброса ликвидности в банковские структуры, что позволило предотвратить системный кризис. Но в то же время, поначалу власти недооценили серьезность возникшего кризиса, давая чрезмерно оптимистичную оценку его возможного влияния на экономику. В результате была потеряна значительная доля резервов в безуспешной попытке сопротивления девальвации рубля.

После панических выплат долгов в течение первых месяцев кризиса, с нового года в России начался процесс их реструктуризации, который, как полагает Олег Вьюгин, будет продолжаться весь текущий год. При этом не стоит забывать о том, что каждая страна в нынешнем кризисе несчастлива по-своему, и российская ситуация имеет свои особенности. Поэтому нет смысла в точности повторять те меры, которые предпринимаются другими государствами. У нас до сих пор существует достаточно устойчивый внутренний спрос, а основная проблема в экономике заключается в сокращении внешнего спроса на российское сырье. Поэтому вопрос стимулирования внутреннего спроса за счет существенного бюджетного дефицита, пропагандируемый США, для нас достаточно спорный.

Представитель РСПП считает, что приоритетными для России должны стать три направления деятельности. Первое – аккуратная макроэкономическая политика, позволяющая обеспечить наличие якорей в экономике, которыми являются либо устойчивый курс валют, либо предсказуемый уровень инфляции. Это даст компаниями понимание того, в какой среде они работают. Второе – достаточное или даже повышенное финансирование социальных обязательств государства, прежде всего, поддержка безработных. И, наконец, третье – определенные затраты государства на поддержание деятельности стратегических предприятий в оборонной промышленности и инфраструктуре (РЖД, электроэнергетика, транспорт).

При грамотной макроэкономической и бюджетной политике и сохранении нынешних внешнеэкономических условий в России вполне реален даже рост производства на 1% - 2%, полагает Олег Вьюгин. Многие российские компании сумели сократить затраты, а рост курса доллара делает более конкурентоспособными традиционные отрасли, работающие на потребление на внутреннем рынке, и дает им возможность для расширения производства.