Алексей Копейкин: "Мы помогаем человеку найти свою книгу"

"Yтро": Алексей Александрович, говорят, что сейчас отделы рекомендательной библиографии в библиотеках редкость...

Алексей Копейкин: В общем, так оно и есть. Рекомендательные отделы остались только в крупных библиотеках. Из взрослых библиотек они в основном ушли, потому что в прежние времена они выполняли идеологические функции – руководили и направляли. Однако в бывшей "Ленинке" есть сейчас сектор рекомендательной библиографии. У нас, понятное дело, есть. Вот, пожалуй, и все. В большинстве библиотек библиографы сразу и читают, и изучают, и выдают... А мы – главная детская библиотека, научная, у нас на все есть свои отделы.

"Y": Каковы сегодня функции рекомендательных библиографов, если так можно выразиться?

А.К.: Сейчас мы выполняем в основном роль фильтра. Проблема современного читателя в том, что выбор расширился невероятно. 90% всего, что выходит, по известному выражению – полное дерьмо. Мы ищем те самые 10%, которые стоит прочесть. Хороших книг больше, чем можно себе представить, но даже в них надо помочь читателю сориентироваться: чтение для ума, чтение для души, чтение для общего развития и т.д. Мы как бы раскладываем по кучкам, сортируем. В нашу задачу входит по возможности сократить путь от писателя к читателю. В сегодняшнем информационном пространстве очень сложно сделать так, чтобы каждый конкретный человек нашел свою книгу, которая может стать для него книгой всей жизни. Мы же можем вольно или невольно подтолкнуть их друг к другу, и тогда все будут счастливы.

"Y": К вам часто обращаются с прямыми вопросами: что, мол, посоветуете прочитать?

А.К.: Бывает. Но я всех призываю обращаться на сайт, где есть все. В связи с постоянными просьбами читателей, у которых нет Интернета, мы выходим и в печатном виде – раньше в журнале, теперь собираемся издавать альманах. Как ни странно, рекомендательная библиография оказалась очень востребована. Казалось бы, идеологических рамок не стало, живи своим умом, но самому-то искать лень. Взрослые готовы поверить библиотекарю, если библиотекарь сделал так, чтобы ему поверили, доказал свою начитанность, эрудированность... Профессионально отобранная информация оказалась гораздо ценнее, чем массив, который еще нужно проработать. Как правило, родители, которые начинают тщательно отбирать книги в библиотеку своих детей, начинают испытывать потребность в совете. А мы здесь с годами набираемся опыта, которого у простых родителей, как правило, не бывает.

"Y": Сегодня очень много говорят о поддержке детского чтения, которая ныне возводится у нас в разряд государственных приоритетов. На судьбе библиотек это каким-то образом отразится?

А.К.: Для библиотек в любом случае поддержка детского чтения во благо, потому что выделяются деньги на комплектование, а чем больше книг, тем привлекательнее для читателя будет библиотека.

"Y": Кстати, а за чем сегодня дети ходят в библиотеку? Что говорит статистика?

А.К.: Поток детей идет в основном за школьной программой и учебными нуждами, а тех, кто приходит пообщаться с книжкой, гораздо меньше. Но библиотечные социологические исследования читательского спроса не всегда корректны, потому что книжку сегодня запросто можно купить. Библиотеки обслуживают прежде всего малообеспеченную часть населения.

"Y": Ну что ж, доступность книги – это тоже один из шагов к поддержке чтения. А вообще, как вам кажется, насколько полезна и результативна будет нынешняя государственная инициатива?

А.К.: Всякая государственная поддержка для меня упирается в диктат: что читать, кого издавать, кого поддерживать. Поддерживают тех, кто обслуживает государственные интересы, – Татьяну Коти, например, автора "Моей первой книги о России", где что ни строчка – то шедевр: "Любовь к земле родится в сердце, Как тонкий стебель на ветру".

Когда заходит разговор на подобные темы, я затрудняюсь с ответом, потому что не могу выбросить из головы все вышесказанное.

Сам бы я не взялся разрабатывать программу поддержки детского чтения – здесь роль личности слишком велика. Даже когда собирают совет, чтобы решить все коллективным разумом, первый вопрос возникает: кто туда войдет? От того, кто войдет, зависит результативность работы. В совете должны быть люди, прежде всего, компетентные, а даже писатели не всегда компетентны, так как среди них не очень много тех, кто удосуживается читать кого-то, кроме себя, любимого. Да и издатели должны быть заинтересованы не только в наживе. Мне кажется, что оздоровительную ноту в этот процесс могли бы внести люди хоть и заинтересованные, но не принимающие участия в товарно-денежных отношениях. Библиотекари, например.

"Y": А ежегодный конкурс на лучшую книгу для детей и юношества "Алые паруса" в поддержку детского чтения может сработать?

А.К.: "Алые паруса" сработают: это не только автору приятно, конкурс с его широким освещением привлечет внимание со стороны тех слоев населения, которые на детскую литературу, как правило, не обращают особого внимания. Это полезно. Однако мне кажется, что первый блин, результаты которого мы оценивали перед Новым годом, оказался немножко комом: несмотря на масштабное торжество, все было организовано в лучших советских традициях. Вызывает большие сомнения состав жюри – слишком уж много "свадебных генералов". Лучше бы молодых коллег оценивали те, кто отличает книжку от табуретки, – писатели, редакторы, критики. Поменьше чиновников и побольше тех, кто в состоянии оценить и обосновать свою оценку. Если присуждать премию будут не чиновники и не административные работники, ее статус повысится, и получить такую премию автору будет в сто раз приятнее.

Беседовала Александра Моисеева.