Отсель грозить мы будем миру

Еще вчера казалось: только одни мы в курсе того непреложного факта, что Россия – великая держава. Сегодня есть веские причины полагать, что так о нас начинают думать другие. Во всяком случае, в регионе, признаваемом одним из самых сложных в мире, – на Ближнем Востоке – к внешнеполитической активности России присматриваются внимательно. И настороженно.

Недавно израильский Institute for Advanced Strategic and Political Studies подготовил доклад о новых "вызовах" со стороны России под примечательным названием: "Россия и средневосточный вакуум" (Russia And The Mideast Vacuum). Уже из одних этих слов многое становится понятным: российская геополитика заполняет собой все свободное пространство в данном регионе (т.е. на Ближнем и Среднем Востоке). Свободное, конечно, от США, которые недопустимо опрометчиво снизили степень своего влияния на процессы, происходящие в данном уголке мира. И Россия, понятное дело, ведомая своими неизменными амбициями, постаралась выжать из ситуации максимум.

На 27-ми страницах отчета дана развернутая картина экспансии Москвы на Востоке. Авторы выделяют несколько векторов продвижения. С одной стороны, это страны-изгои Персидского залива, вроде Ирака и Ирана. Оба этих государства наращивают экономические, технические и военные связи с Москвой, при том, что друг с другом они продолжают оставаться непримиримыми врагами. Ирак, находящийся в жестокой экономической блокаде, для Москвы союзник на перспективу – именно потому она всячески лоббирует присутствие там наших компаний (к примеру, "Лукойла") и защищает Ирак перед мировым сообществом на грани фола (имея в виду санкции против Ирака). Что касается Ирана, то тот выступает своеобразным "брокером" Москвы. В обмен на ядерные технологии и вооружения Иран выполняет деликатные поручения Москвы геополитического свойства. К примеру, отваживает Туркменистан от идеи участия в строительстве невыгодного для России нефтепровода Баку – Джейхан.

По мнению авторов доклада, Москва активно сотрудничает с арабским миром в плане торговли оружием и технического обслуживания уже имеющегося. Это справедливо как в отношении "государств-изгоев" (вроде Ливии), так и в отношении организаций-изгоев, рассеянных по всему Ближнему Востоку. "Москва возвращается к практике военной и технической поддержки своих традиционных "клиентов" со времен Советского Союза", – говорится в докладе и подчеркивается, что внешнеполитический вектор был направлен в эту сторону сразу же после отставки главы МИД Андрея Козырева и прихода на пост министра иностранных дел Евгения Примакова. Впрочем, рассуждают авторы, причины появления новых-старых внешнеполитических акцентов не следует искать в личных симпатиях или антипатиях того же Евгения Максимовича, как известно, всегда имевшего хорошие связи в арабском мире. И после его отставки с поста премьера, вплоть до нынешнего времени, политика России в регионе ничуть не изменилась. Напротив, она приобретает все большую динамику, и в этом смысле угрожает многим, включая США, Израиль и Турцию.

С другой стороны, Россия практически завершила "подчинение" всего прикаспийского региона, богатого своими природными энергетическими ресурсами. За несколько прошедших лет ей удалось решить две главные задачи: установить контроль над Азербайджаном, Грузией, Казахстаном и исключить присутствие в регионе американцев. Азербайджан под давлением Москвы был вынужден признать ее гегемонию ("Бакинская декларация" начала 2001 года); энергетическое давление на Тбилиси привело к тому, что Грузия была вынуждена "отдалиться" от Европы и США. Давление было оказано на Грузию, равным образом как и на Армению, через подконтрольную "Газпрому" энергетическую компанию "Итера", владеющую в обеих странах большей частью энергетических инфрастуктур. Это, а также давление на Казахстан (в вопросе о нефтепроводе Баку – Джейхан) и Туркменистан (через дружественный тому Иран) превращает современную Россию в державу, энергетическое могущество которой (принимая во внимание растущее влияние Москвы на Ближнем Востоке) "превосходит даже могущество СССР в самые благоприятные для последнего годы".

При всей спорности многого из приведенного выше, следует сделать простой и очень важный вывод: внешнюю политику России стали рассматривать как некую систему действий, подчиненных осмысленной цели. В этом зарубежные политологи вступают в любопытное противоречие с политологами российскими, зачастую не видящими как раз "системы". Даже имея в виду то обстоятельство, что авторы доклада скорее сетуют на нераспорядительность США, чем на по-настоящему сильную Россию, его страницы – отзвук тех объективных процессов, что заставляют обращать на себя внимание внешнеполитических наблюдателей.