...с особым цинизмом

Денди (Dandy/La bande du Drugstore)
Франция, 2001
Режиссер: Франсуа Армане
В ролях: Матье Симоне, Тьерри Лермитт, Сесиль Кассель, Ромен Гюпиль, Лулу Гинзбур

Промахнуло сорок лет с тех пор, как детки сексуальной революции влезли в брюки с тремя складками и превратились в богему, а дряхлые моралисты и провинциалы удвоили силу своей "классовой ненависти". Денди шестидесятых были блистательны, остроумны и талантливы, им завидовали обыкновенные девчонки и мальчишки, их стилю и манерам пыталась подражать уличная шпана. Но по-настоящему претендовать на свою принадлежность к числу этой новомодной элиты не мог никто, потому как "они были молоды и циничны", сообщает нам режиссер Франсуа Армане.

Утверждение это чрезвычайно важное, ибо из него следует, что молодые люди, о которых пойдет речь в фильме этого мосье, крайне свободные и крайне оригинальные в своих мыслях и поступках, представляют для нас, сегодняшних модников, какой-то особый, уникальный интерес.

И вот тут получается любопытный казус с подменой понятий: четыре главных героя произведения Армане предстают перед зрителем в до визга знакомых елейных образах чистеньких и фасонных маменькиных сынков и дочурок, ведущих за чужой счет насыщенную алкоголем и сексом светскую жизнь, и весь их цинизм сводится к обыкновенному подростковому эгоизму...

Итак, циники: Филипп, Марк, Натали и Шарлотта. Они регулярно проводят время в знаменитом парижском клубе шестидесятых Drugstore, охотятся за модными шмотками и рассказывают друг другу грубые басни про свою половую жизнь. Циничный Филипп влюблен в циничную Шарлотту – циничная Шарлотта влюблена в циничного Филиппа. Циничный Марк ни в кого не влюблен и поэтому почти сразу уезжает путешествовать по Ближнему Востоку. Циничная Натали сообщает циничному Филиппу о том, что Шарлотта, несмотря на всю свою циничность, девственница, – и тут же цинично соблазняет его в пляжной раздевалке. Сразу после этого возвращается Марк и с каким-то особенным цинизмом соблазняет Шарлотту, которая незадолго до этого застает собственного отца, оказавшегося циничным лицемером, в постели с Натали.

Последняя сцена, как вы понимаете, особенно пикантна, уместна и прелестна. Зов здоровой похоти оправдывается в картине Армане контекстом времени, романом Франсуазы Саган и красивым видом из окна особняка. Хитрый прием. Хотя и непонятно, в чем, собственно говоря, тут цинизм?

Тем временем зритель робко и тоскливо дожидается развязки сюжета лав-стори, во время которой – и это ясно с самого начала – Филипп признается в любви Шарлотте. Главным же препятствием в воссоединении героев является нерешительность и, судя по всему, все тот же бесхитростный цинизм Филиппа, который угрюм, мало спит, много курит и которого хватает только на то, чтобы запустить руку в джинсы распутной Натали и доставить девушке секундное удовольствие. Иногда, правда, его зевотная мрачность вдруг прорывается детской улыбкой, и зритель краем глаза успевает заметить в нем какую-то эфирную, прямо-таки младенческую непорочность. Еще один хитрый прием, извиняющий, видимо, эпитет молодости в приведенном выше эпиграфе Армане.

Извиниться, впрочем, Армане стоило бы прежде всего за неосторожное обращение с символами. За Орельена Уийка, пусть талантливо, но уж очень беззастенчиво копирующего Алена Делона. За парижский Drugstore, давший с его легкой руки нехилый крен в сторону кабацкого мордобоя и тошниловки общественного туалета. За выцветший колорит жизнерадостного и мажорного позерства поколения шестидесятых. Вот где настоящий цинизм: в непреднамеренно развенчанном образе целой эпохи!

Хотелось грез: об обаятельных и зубастых стилягах. И ужасно не хотелось исповедей пресыщенных жизнью, высокомерных и пустых паралитиков в модных штиблетах.

Короче говоря, впечатление от картины настолько скверное, что появляется желание настрочить преогромный фельетон и разнести в пух и прах эту невнятную попытку изобразить на широком экране живописную правду жизни золотой молодежи шестидесятых с Елисейских полей. Эту оперную романтику оттянутого до самого последнего кадра поцелуя на фоне брезжущей зари, этот пошлый старомодный фарс, нелепо совмещенный с блеклыми постельными сценами прыщавых дебютантов.

Но, честно говоря, фильм Армане не стоит подробного анализа. Шестидесятилетний журналист "Либерасьон", некогда сам принадлежавший к тусовке Drugstore, адресовал эту ностальгическую ленту главным образом своим ровесникам и соратникам, с расчетом на то, что какой-нибудь престарелый критик после сеанса вернется в свою редакцию, закурит, подопрет ухо рукой и почувствует, как тягучей тоской по годам младым набухает его пижонское сердце...

А остальные, мол, пусть думают, что хотят.

Фильм демонстрируется с 28 августа в кинозале ЦДЛ.