Европа опрометчиво признала Турцию своей

Итак, лед тронулся. 6 октября Европейская комиссия приняла историческое решение: дать "добро" на вступление Турции в ЕС. Этому предшествовала встреча премьер-министра Реджепа Эрдогана с Гюнтером Ферхойгеном – еврокомиссаром, ответственным за вопросы расширения, и переговоры с канцлером ФРГ Шредером. Ферхойген однозначно заявил, что не видит больше препятствий на пути процесса вступления Турции в ЕС, а Шредер заверил, что его страна непременно проголосует за вступление.

Впрочем, если разобраться, никаких гарантий Анкаре решение ЕК не дает. Это всего лишь рекомендация странам-членам ЕС начать переговоры с Турцией: среди 25 стран могут найтись и несогласные с такой постановкой вопроса, а не будет консенсуса – не будет и переговоров. Но даже если все выскажутся "за", то неизвестно, как пойдут переговоры и сколько они будут длиться. По самым оптимистичным оценкам, процесс вступления Турции займет лет 10-15. Плюс еще лет 10 "неполноценного" членства (когда, скажем, турки не смогут свободно мигрировать по Европе). Более того, Еврокомиссия, давая "добро" на переговоры, оговорилась, что оставляет за собой право прервать их в том случае, если политические реформы в Турции приостановятся или будет повернуты вспять.

Но все-таки Анкара празднует свою первую победу, ведь Турцию не пускали в Европу аж с 1963 г., когда формально был начат диалог о ее интеграции в Европейское экономическое сообщество. С тех пор она все стоит у порога европейского дома и выслушивает причины для отказа: то экономическая отсталость, то несоблюдение прав человека, то оккупация северной части Кипра. А недавно дотошные европейцы привязались к турецкому уголовному законодательству. Дело в том, что ортодоксальные политики в Анкаре вознамерились было восстановить уголовную ответственность за супружескую измену (существовавшую до конца 90-х), как того требует дух и буква ислама. Комиссар ЕС Гюнтер Ферхойген тогда открыто предостерег: "Европейские страны этого не поймут". Реджеп Эрдоган раскритиковал Европу за "вмешательство во внутренние дела" своей страны, но законопроект все же отозвал. (Европейцы, однако, на этом не успокоились: новый уголовный кодекс, дескать, все равно "не до конца" защищает права женщин). Председатель ЕК Романо Проди намекнул и на другую потенциальную "загвоздку" – отношения Турции с Арменией. Он сказал, что хотя открытие границы с Арменией не является "предусловием" переговоров, но проблемы во взаимоотношениях с Ереваном "могут проявиться в процессе вступления Турции в ЕС". Причем подобный подход, по словам другого представителя ЕК, "не является вмешательством во внутренние дела – таковы правила игры для тех, кто хочет вступить в ЕС".

Ужи и сковородки

Надо отдать должное турецкому истеблишменту: на пути в ЕС он на протяжении многих лет, не стесняясь и не стыдясь, извивался как уж на сковородке и успешно парировал практически все нападки со стороны европейцев. Так, в ответ на критику уголовного кодекса представитель Турции при ЕС Огуз Демиралп назвал ситуацию "недоразумением", поскольку Анкара, дескать, и не собиралась причислять нарушение супружеской верности к уголовным преступлениям. А еще он заявил, что если переговоры с ЕС пойдут успешно, "Турция уже в близком будущем станет совсем не такой страной, как сейчас". Звучит не очень убедительно, но ведь Турция за последние годы действительно сделала колоссальный рывок, чтобы приблизиться к европейским стандартам: были внесены демократические изменения в конституцию, систему судопроизводства, гражданский, а теперь еще и уголовный кодексы, улучшено положение курдов и других нацменьшинств, уменьшена роль военных в управлении страной.

Недостаток цивилизационной близости своей страны к Европе премьер-министр Эрдоган активно компенсирует близостью "семейной". В этом году на свадьбе его старшей дочери Эсру посаженым отцом был греческий премьер Костас Караманлис, а в прошлом году на свадьбе сына Билала эту почетную роль выполнял Сильвио Берлускони. Такая "брачная дипломатия" позволила увеличить число сторонников принятия Турции в ЕС и нормализовать отношения с Афинами. Теперь, кстати, Эрдоган вовсю "обхаживает" Владимира Путина – хочет сделать его посаженым отцом на свадьбе своей младшей дочери Сюмейе. Россия, конечно, не имеет отношения к ЕС, но Эрдоган рассчитывает добиться от нее максимально выгодных условий поставки боевых вертолетов Ка-50-2, а также притока инвестиций из РФ в газотранспортную инфраструктуру Турции.

Однако отпрысков у Эрдогана на всю Европу явно не хватит, а потому противников вступления его страны в ЕС остается довольно много. Возможно, формально Турция и выполнила все требования членства в Евросоюзе: существуют так называемые "Копенгагенские критерии", на основании которых ЕК производит отбор потенциальных новобранцев. Там все просто и банально: рыночная экономика, приверженность демократии и так далее; при этом – и слова о культуре и, тем более, о религии. И вот Турция вплотную приблизилась к этим европейским стандартам: Эрдоган утверждает, что его страна уже считает себя частью "европейского сообщества ценностей". Но весь вопрос в том, захочет и сможет ли Турция на самом деле принять европейские ценности и правила игры или же просто наденет на себя маску европейца, чтобы "просочиться" в ЕС? То есть, если копать глубже: возможен ли синтез культур, выросших на христианских и исламских корнях? И как, наконец, отразится принятие Турции на европейской идентичности, которую с таким усердием уже почти полвека пестуют стратеги евроинтеграции? Вот эти-то вопросы и вызвали в последнее время настоящий раскол в среде европейских политиков и экспертов.

Наиболее категорично высказался в свое время по этому поводу председатель Европейского конвента и бывший президент Франции Валери Жискар Д'Эстен: "Турция – это не европейская страна. Столица Турции лежит за пределами Европы, 95% населения страны живет за пределами Европы. Турция никак не может считаться европейской страной. Те, кто поддерживают идею принятия Турции в Евросоюз, – враги единой Европы". В Европе этот жесткий тезис сначала списали на личное мнение престарелого мэтра, но со временем (по мере того, как Турция приближалась к выполнению вступительных условий) его взяли на вооружение и действующие политики. Например, еврокомиссары по внутреннему рынку и сельскому хозяйству Фриц Болкестайн и Франц Фишлер вслух заговорили о "турецкой угрозе". Первый считает, что "вступление Турции взорвет ЕС", а второй просто подсчитал, что в случае вступления в Евросоюз она будет иметь право на ежегодные аграрные субсидии в размере 11,3 млрд евро, т.е. больше, чем все 10 стран, вступивших в этом году (недавно, кстати, уже появилась оценка полной "стоимости" для ЕС присоединения Турции: $28 млрд в год). Наконец, недавно избранный будущий глава Еврокомиссии Жозе Мануэль Баррозо заявил недвусмысленно: "Турция не готова вступить в Европейский союз". И, тем не менее, ведомство, которое он должен возглавить через несколько недель, рекомендовало начать переговоры с Анкарой...

Бардак? Да, и прежде всего, в умах европейских политиков. Главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов отмечает в этой связи: "Открыто признать, что загвоздка в исламе, европейцы не готовы (ЕС – светская организация, и критерии членства никак не оговаривают конфессиональную принадлежность страны-кандидата), и в ход идут иные аргументы". То есть, вроде бы, и отказать уже неудобно, и преимуществ – вагон, но что-то в душе подсказывает, что принимать Турцию все-таки не следует. Так что европейцы тоже вертятся, как ужи на сковородке. В конце концов, они запутались настолько, что даже решили (неслыханное безрассудство!) предоставить решение турецкого вопроса... народу. Первым с такой свежей идеей выступил министр финансов Франции Николя Саркози, заявив, что в его стране следует провести референдум по поводу присоединения Турции к ЕС. Причем он подчеркнул, что в связи с предстоящим вступлением Болгарии и Румынии проведения референдума не требуется (на что турки сразу обиделись). Его поддержал Жозе Мануэль Баррозу: "Было бы ошибочным думать, что решение такой важности может быть принято против воли европейцев". Кроме того, по его мнению, нужно организовать "демократические дебаты" по вопросу о присоединении Турции.

Однако такие дебаты могут быть чреваты. "Турецкий вопрос" способен стать новой линией раскола не только среди политиков, но и внутри всего европейского социума. Ведь наряду с противниками в ЕС есть и немало горячих сторонников приема Турции (в основном, левые и умеренно-консервативные силы, либерально настроенная общественность). Позиция многих из них объясняется наивной мечтой укоренить в Европе "современный", умеренный и демократический ислам турецкого толка – в противовес радикально настроенным арабо-исламским диаспорам. При этом почему-то считается, что потом радикалы обязательно "перекуются" в умеренных, по турецкому образцу и будут жить в мире с европейской культурой. Вовсе игнорируется тот факт, что Турция (поддерживающая США и Израиль и являющаяся членом НАТО) – давно уже не авторитет в арабо-исламском мире, а просто "чужой среди своих". Арабы турецкому примеру ни за что не последуют, а возможно, еще и ополчатся против турок-ренегатов. Надежды обезопасить ЕС и стабилизировать Ближний Восток путем принятия Турции в ЕС – тоже призрачны, по тем же причинам. "Аргумент, в соответствии с которым Турция должна стать мостом, ведущим к урегулированию региональных конфликтов, ставит больше вопросов, чем дает ответов, – пишет немецкая "Франкфуртер рундшау". – Это, прежде всего, относится к предположениям, что Турция может оказать влияние на арабские государства, в том числе Иран. Такие предположения представляются весьма сомнительными, учитывая историю Османской империи и тот факт, что Турция является верным союзником США и активно сотрудничает с Израилем. Соседи Турции, скорее всего, с недоверием отнесутся к попыткам ЕС использовать эту страну в качестве посредника для решения возникающих в регионе проблем".

То ли еще будет!

В общем, перспективы вступления Турции в ЕС остаются неопределенными, как и ее место в единой Европе. Рискнем сделать такой прогноз: даже если в декабре страны-члены одобрят начало переговоров (вероятность где-то 75%), то процесс пойдет крайне вяло и затянется на многие годы. За это время в ЕС успеют вступить все балканские страны (возможно, даже Албания), три кавказские республики значительно сблизятся с Европой. Тогда ребром встанет армянская тема, и турок начнут "прогибать" по полной программе, включая признание геноцида армян. Попутно будет ликвидирована Турецкая республика Северного Кипра, а Азербайджан, лишившись турецкого покровительства, будет вынужден окончательно "сдать" Нагорный Карабах. Там может возникнуть вопрос о возвращении Армении ее исторических территорий, включая Карс и Эрзерум, вплоть до побережья Черного моря. Одним словом, геополитический расклад в регионе претерпит кардинальные изменения.

Но возможны и другие сценарии. Например, нельзя сбрасывать со счетов проблемы Европейского союза, который только что вобрал в себя целый десяток слаборазвитых (по европейским меркам) стран. На повестке дня вступление Болгарии и Румынии, а там – и балканских республик. Справится ли ЕС со всей этой оравой, если к ней примкнет еще и 70-миллионная Турция? Сохранит ли он хоть какую-то дееспособность? Многие политики в Европе отвечают на эти вопросы отрицательно; мрачные прогнозы о распаде ЕС от чрезмерного "разбухания" в последнее время слышатся все чаще. А наиболее "продвинутые" страны ЕС, опасаясь такого сценария и порядком устав от склок со своими "малоразвитыми" соседями, строят себе этакую "Европу в Европе", где у них будет своя внешняя политика, армия, жандармерия и т.п. Распад ЕС стал бы для них просто избавлением от "балласта".

Или такой вариант: со временем Евросоюз сам изменится, приблизившись к Турции. По мере разбавления коренного населения стран Европы выходцами из стран исламского мира (той же Турции), в политике и законодательстве стран ЕС неизбежно будут происходить перемены. И если сейчас Франция вводит запрет на ношение женщинами хиджаба, то, как знать, не станет ли он обязательным элементом в наряде парижанок лет через ...цать?

Наконец, может случиться и так, что у Турции лопнет терпение. Некоторые эксперты уже говорят о возможности ее демонстративного (или подспудного) отказа от курса на евроинтеграцию. Все-таки слишком уж унизительным становится обивание порогов европейского дома. Кстати, со стороны официальной Анкары уже звучали предупреждения, типа: если вы такие негостеприимные, то у нас найдутся и другие "внешнеполитические альтернативы". Какими они могут быть? На интеграцию в арабском мире Турции рассчитывать не приходится – она там "не своя". Однако с распадом СССР и дестабилизацией Ближнего и Среднего Востока в регионе как-то незаметно стал усиливаться дух пантюркизма. Анкара давно обхаживает тюркоязычные центральноазиатские республики СНГ, патронирует крымских татар, налаживает контакты с Абхазией. В последние годы Турция заметно укрепила не только экономику, но и оборонный потенциал. Оправдываясь наличием локальных конфликтов близ своих границ и угрозой терроризма, она планомерно наращивает и модернизирует армию и флот, даже обзаводится авианосцами. В целом, влияние Турции усиливается и в восточном Средиземноморье, и в Каспийском регионе, и на Среднем Востоке. Так что если Евросоюз на каком-то этапе переговоров "перегнет палку" (например, по армянскому вопросу), то Турция может показать ему зубы, и тогда окажется, что Европа просто не в состоянии удержать под контролем этого "тигра двух континентов".