Тренд на справедливость: бизнесмен Евгений Пригожин против клеветы и оскорблений в масс-медиа и соцсетях

Игорь, еще год назад никто не говорил про иски о защите чести и достоинства, сейчас же это стало практически трендом. Оскорбил – иск, еще раз оскорбил – еще один иск. С чем это связано? И планируете ли вы и дальше от лица Евгения Викторовича Пригожина привлекать к ответственности тех, кто не следит за своими словами?

Могу сказать, что просто пришло время призвать к ответу. Видимо, всё имеет накопительный эффект. Личные оскорбительные высказывания сейчас стали полноценным инструментом работы некоторых медийных личностей. Раньше такого действительно не было. Ни один стрим, ни одна страница, ни одно громкое заявление этих людей, которые зачастую позиционируют себя борцами за светлое будущее новой России не обходится без оскорблений. Причем мировой такой тенденции мы не видим. И, конечно, ответная реакция должна была последовать. Что посеешь, то и пожнешь, как говорится.

Мы подали иски по Навальному, Соболь, Шевченко, Волкову и Милову. Иски мы предъявляем, прежде всего, к ним, потому что они нелицеприятно высказывались о Евгении Викторовиче. В основном их выражения сводились к обвинениям в совершении разных правонарушений, преступлений. Также к оскорблениям различными эпитетами и т.д. Мы считаем, что данная информация является порочащей, недостоверной, а многие высказывания оскорбительными.

Десятки недопустимых выражений льются с экрана. Несправедливость и безнаказанность усугубляют ситуацию и способствуют дальнейшему распространению порочащих сведений. Мы понимаем, почему это происходит. Люди не боятся ответственности.

Возникают ли сложности с предъявлением исков, ведь на сегодняшний день практика защиты чести и достоинства в России развита слабо?

Проблема заключается в том, что государство фактически перестало регулировать эту отрасль права. Некоторое время назад у нас была декриминализована статья об оскорблении. Раньше это было уголовно наказуемое деяние, а сейчас – административное правонарушение. И, естественно, никто не боится ответственности. Все понимают, что эти санкции составляют несколько тысяч рублей штрафа, и они готовы эти деньги заплатить, потому что они для них не являются существенными.

Что Вы собираетесь с этим делать? Какую задачу перед собой ставите?

Наша задача – научить людей жить по закону. Пока они живут в этом государстве, они должны соблюдать эти законы и они будут это делать. Мы считаем, что сейчас пришло время серьезно заняться этим вопросом, поскольку это представляет огромную общественную значимость. Миллионы людей ежедневно следят за высказываниями наших политиков, следят за высказываниями оппозиционных политиков, блогеров. Это, действительно, огромная часть нашей жизни и нужно внимательно посмотреть на эту ситуацию, ужесточить ответственность и навести там, в конце концов, порядок.

Мы хотим изменить существующую практику. Сделать так, чтобы люди за свои высказывания начали нести ответственность. Конечно, нужно ставить и перед государством вопрос о том, что необходимо возвращать уголовную статью об оскорблении, необходимо, чтобы это была именно уголовная статья, и чтобы за нее была серьезная ответственность.

Что Вы подразумеваете под серьезной ответственностью?

Под серьезной ответственностью мы понимаем достаточно серьезное взыскание денежных средств. Если мы сейчас обращаемся с исками, то мы требуем взыскать минимум пять миллионов рублей в качестве компенсации морального вреда с каждого из причинителей. При том, что практика взыскания в настоящий момент достаточно слабая. Взыскивают десятки тысяч рублей, в лучшем случае сотни тысяч рублей.

Я правильно понимаю, что сейчас возникла такая ситуация, когда люди могут говорить в интернете практически все, что угодно?

Да, совершенно верно. При этом, по телевизору нельзя сказать ничего лишнего, потому что это публичное пространство и средство массовой информации, а в интернете можно писать всё. Исходя из этого, интернет нужно прировнять к средствам массовой информации, либо признать публичным пространством. Об этом последние пять лет было много разговоров. Я считаю, что необходимо окончательно разобраться с различными  Telegram-каналами, YouTube-каналами, социальными сетями. Сейчас на этих площадках можно делать практически всё, что в голову взбрело и не отвечать. А люди этим пользуются.

Правда ли, что ответчики по вашим искам не появляются в суде?

Да, я думаю, что им нечего сказать. Их вызывали уже и телеграммами, и почтовыми извещениями. Мы очень хотим увидеть их на заседании, потому что судьи как раз настроены на законное, справедливое рассмотрение этого дела в присутствии ответчика. Из-за их недобросовестного отношения к делу суды уже неоднократно откладывались.

Более того, с Навальным, Соболь, Миловым, Шевченко и Волковым очень интересно работать, потому что как только их обвиняешь в нарушении закона, а делаем мы это с помощью подачи исков и предъявления к ним правовых претензий, они тут же дают нам повод для новых исков, тут же повторяют свои ошибки и наступают на свои же грабли. Как только подаётся иск, сразу в интернете появляется новый поток оскорблений. Очевидно, что им действительно страшно, это защитная реакция.

Например, высказывания, которые касаются того, как будут происходить суды. По их мнению, "мы вызовем Пригожина, где он будет нам отвечать на какие-то вопросы". Видно, что у них даже опыт судебного производства и столкновения с правовой системой связан скорее с просмотром каких-то американских фильмов и каких-то громких процессов. Они реально не понимают то, как работает эта правовая система. Мы постараемся донести до них эту информацию.

Чего, по Вашему мнению, Навальный, Соболь, Шевченко, Волков и Милов стараются добиться этими громкими фразами?

Я считаю, что это их эмоциональный выплеск эмоций. Думаю, они с одной стороны боятся, а с другой стороны крайне раздражены, потому что никто из них не хочет отвечать деньгами. Это происходит, в том числе, и потому, что для них важен хайп и самореклама. Чем громче и скандальнее заявление, тем больше накал. Им же нужны какие-то информационные поводы для того, чтобы о чем-то говорить, что-то обсуждать, чтобы им сочувствовали, кидали на счета деньги. После этого растут их политические очки, и тем самым они себя пиарят.

Сейчас для ответчиков это несет дивиденды, но практически не несет никаких затрат и они ошибочно полагают, что не будут нести никаких затрат в будущем. В какой-то момент времени, я надеюсь очень скоро, они осознают, что затраты если не превысят дивиденды от этой незаконной деятельности, то, как минимум, будут не меньше.

Вы упомянули, что хотите создать новую практику в подобных делах?

Да, мы считаем, что при распространении порочащих публикаций надо отталкиваться от общего количества тех, кто просматривает эти видео, кто читает эти порочащие комментарии. На сегодняшний день уже существует практика, по которой за каждый такой просмотр истцы заявляют о взыскании одного рубля, а суды принимают данную позицию во внимание. В таком случае речь идёт уже о миллионах рублей. И когда суд начнёт взыскивать такие суммы, тогда люди будут внимательнее следить за своими словами.

В конце концов, нам надо определяться, где мы хотим жить: в "России будущего", где люди публично ругаются матом, оскорбляют друг друга без малейших на то оснований или в правовом государстве, где перед законом все равны и общаются в рамках правового поля и приличий.