Письма из двадцатого века

– Раньше у нас был целый отдел писем, там много народу работало, всем отвечали. Теперь отвечаем только детским домам или на самые трогательные письма, – говорит редактор Дома детской книги Наталья Козловская, разбирая читательскую почту. На большинстве конвертов указан уже не существующий адрес: "ул. Горького". Это значит, что дети читают старые "Детгизовские" книжки.

"Здравствуйте, я прочитал книгу, а потом на последней странице увидел предложение написать свой отзыв. Правда, эта книга была издана в 1988 году, а пишу я только сейчас. Ничего, что я так задержался?"

В общем, конечно, ничего. Только вот почта уже давно перестала искать дома по прежним адресам, а нового адреса – того, который получил ДДК после глобальных переименований московских улиц, – на последней странице книжек больше не печатают. Хорошо, что один почтальон старый, всю жизнь на этом участке, знает, куда нести конверты. Но все равно письма приходят с большой задержкой. И сейчас еще получают в ДДК "письма из двадцатого века".

По словам Натальи Козловской, которая занимается читательской почтой уже лет пятнадцать, по письмам очень хорошо видно, как меняются поколения, меняются их пристрастия, меняется мир. За последнее время изменилось, к примеру, гендерное соотношение авторов писем: раньше три четверти почты составляли письма от девочек, теперь же девочки и мальчики пишут примерно поровну. Раньше полным именем подписывались лишь те, кто присылал положительные отзывы. Отрицательные встречались крайне редко и были, как правило, анонимны. К тому же, в письмах содержались именно отзывы: "понравилось" или "не понравилось". Сейчас письма стали гораздо более развернутыми.

– Раньше говорили, что читатели делятся на умных и неумных, – говорит Наталья. – Отзывы писали вторые. Теперь все совсем по-другому: умные тоже пишут, и их много. Дети пытаются анализировать прочитанное, размышлять, и это самое ценное. Вообще умные дети растут.

Письма способны разрушить многие стереотипы, бытующие среди издателей и педагогов. Так, например, раньше в ДДК писали в основном дети 9-12 лет, потому этот возраст считался самым "читающим". Теперь же больше писем приходит от подростков, от тех, про кого всегда думали, что они не читают и не пишут. Раньше даже издательства не утруждались выпуском книг, рассчитанных на подростковый возраст, так как считали, что подросткам ничего подобного не надо. Только года полтора-два назад "ЭКСМО" стало издавать серию школьных повестей "Большая перемена".

Наталья Козловская утверждает, что раньше четко прослеживалась закономерность: чем "серее" книга, тем "серее" и письмо. Теперь же поднялся сам уровень "серого слоя". В качестве примера она приводит школьные повести Людмилы Матвеевой. Прежде в отзывах на них можно было встретить много откровений вроде такого: "Я тоже ходила на свидание. На мне было красное платье, и туфли я надела новые. Это было красиво". Теперь отзывы на те же книги выглядят несколько по-иному: в них чувствуется интерес не ко внешним проявлениям, а к внутреннему миру героев и своему собственному. Детей прежде всего интересуют взаимоотношения.

Очень остро чувствуется в читательской почте тоска по романтике. Нередко, прочитав бессмертную книгу из детства своих бабушек, скажем, "Два капитана" Каверина, подростки захлебываясь от восторга пишут: "Мне так хотелось бы жить в Светском Союзе, быть пионером. Хочу, чтоб на моей белой рубашке развевался красный галстук". Все "ужасы советской власти", о которых нынешние тринадцатилетние слышали с детства, для них не более чем древняя история. Зато герои книг – такие же подростки, хоть и жившие лет на 60-70 раньше, – близки и понятны. Им хочется подражать.

Судя по письмам, не уменьшился интерес к научно-популярной литературе, хоть он и изменился качественно. В 1992-1993 годах случился издательско-читательский бум иллюстрированных научно-популярных книжек, зачастую переводных, из серии "обо всем по абзацу". Сейчас этот бум откатился в прошлое: обо всем по абзацу оказалось мало. Зато старые книги, где все научные и технические достижения описывались подробно и скрупулезно, оказались востребованы читателями, которые ищут такую литературу в библиотеках и на собственных антресолях.

– В сентябре мы на основе читательских писем выпустили бюллетень, который предложили издателям, – говорит Наталья Козловская. – По письмам очень хорошо видно, что на самом деле хотят читать дети. Не найдя интересного им в новых книгах, читатели потянулись к хорошему "старью". Конечно, 2-3 письма про книгу "Молодая Гвардия" – еще не показатель читательского интереса, но вот 25 про повесть А.К.Вестли "Мама, папа, восемь детей и грузовик" – уже показатель. Так что эта повесть в наш бюллетень вошла. А вместе с ней – и другие книги, среди которых произведения Ю.Сотника, С.Иванова, "Динка" Осеевой, "Белый Бим черное ухо" Троепольского, "Королевство кривых зеркал" Губарева, "Кработ" Пройслера, "Старик Хоттабыч" Лагина, "Муфта, Полботинка и Меховая Борода" Рауда, "А зори здесь тихие" Васильева, "Дикая собака Динго" Фраермана, "Чучело" Железникова, повести Натальи Дуровой и многое-многое другое. Дети сейчас хотят читать о хороших семьях, о настоящей дружбе, о любви, и наша задача – донести их желания до издателей.

Ну что ж, есть надежда, что издатели прислушаются, ведь исполнение читательских желаний – залог получения прибыли. И возможно, однажды, увидев, что сотрудничество с ДДК помогает работе, издательства вновь начнут печатать на последней странице детских книг обращение: "Дорогой друг! Свои отзывы об этой книге ты можешь прислать в Дом детской книги".

Выдержки из писем в ДДК:

"Здравствуй, Винни-Пух, я тебе не писал и вот пишу. Новый год прошел. Пожалуйста, напиши ответ, ладно? Если не напишешь, я буду огорчен. Алеша".

А.Фадеев, "Молодая Гвардия"
"Мне хотелось бы попасть в те времена, ненавидеть и убивать немцев. После этой книги я стала ненавидеть немцев, как только может ненавидеть человек!"

В.Осеева, "Динка"
"У меня с Динкой очень похож характер. Я вечно плачу, и поэтому, как и она, выплакала все слезы. Я, как и она, вечно что-нибудь выдумываю. А когда обижаюсь, то у меня выпирает нижняя губа. Меня папа из-за этого зовет Макака или Макакидза".

В.Нехаев, "Воспитай себе друга"
"Недавно мы тоже купили собаку, в семье все были согласны. Потом она прожила у нас три месяца. После этого моя мама ее продала. Потому что она прыгала и играла, когда мама варила обед. И еще она гадила. Напишите моей маме, что нельзя продавать собак!"