Иран остался в тревожном одиночестве

Тегеран говорит российской делегации "спасибо", и закрывает дверь. Ему больше никто не нужен. Тегеран все сделает сам, и ни с кем делиться не будет. Никакого СП! По крайней мере, переговорщики до поры об этом не проронят ни слова. Выходит, каждый должен возделывать свой сад, даже если речь идет об урановых рудниках?..

Обратимся к официальным лицам. Представитель иранского МИД Хамид Реза Асефи режет без ножа: "Российское предложение больше не значится в повестке дня. Обстоятельства изменились". Разумеется, никаких объяснений Асефи не дает, да и вряд ли это можно как-то объяснить, разве что назвать по привычке предложение российской стороны "неприемлемым". Но на этот раз универсальный ответ МИД Ирана совсем уж неуместен, ведь среди прочей "неприемлемости" проект СП был, фактически, единственным спасением от кризиса, геройство Турции не в счет.

Неожиданное обострение ядерного конфликта началось сразу после переговоров, казалось бы, плодотворных и очень даже взрослых – Иран не кривлялся, не кичился своим бесстрашием перед ООН, напротив, то и дело касался темы совместного предприятия, всякий раз осторожно, но довольно ясно намекал на то, что Исламская Республика, в общем-то, готова со своим атомом переехать на российские центрифуги, осталось уладить кое-какие мелочи, и Россия с Ираном заживут в славном урановом симбиозе, но... Россия намек глотала, и неизменно клонила беседу к МАГАТЭ, санкциям, досье, наконец - словом, "брала тайм-аут", как выразился представитель делегации. Детали проекта СП оставались туманны.

Однако Иран продолжал тихонько подкапываться. Наконец, терпение Москвы иссякло (удивительно, что эль-Барадеи сдался еще 8 марта, когда Совет управляющих МАГАТЭ решился передать "иранское досье" в Совбез), и Тегеран получил резкий ответ, своего рода список условий, которым должно удовлетворять государство, претендующее на роль нашего "друга в атоме".

Его озвучил российский дипломат в беседе с РИА "Новости": "Под требованиями МАГАТЭ понимаются возвращение Ирана в мораторий на исследования в области обогащений урана и ратификация дополнительного протокола к Договору о нераспространении ядерного оружия".

Итак, если Исламская Республика согласна со всеми пунктами – а) помириться с МАГАТЭ, б) ратифицировать ДНЯО – то добро пожаловать, если нет, то – снова "тайм-аут".

И Тегеран решил вновь уйти в "ядерный андеграунд". "Что касается обогащения урана в промышленных масштабах, то мы намерены подождать два-три дня", - сказал Асефи. Иран жаждет получить оценку постоянных членов Совбеза ООН. Понятно, что оценка будет – "плохо", но зато новый раунд переговоров обеспечен.

Действительно, Россия готова вновь вступить в диалог с Ираном 20 марта сего года, в то время как США требуют немедленного введения санкций, а Великобритания предлагает эль-Барадеи подготовить новый доклад на тему "Как Тегеран соблюдает резолюции МАГАТЭ".

К всеобщему ропоту присоединилась и Германия: канцлер Ангела Меркель разглядела в иранском кризисе черты новой войны, нового Ирака и, разумеется, нового Хусейна. До вооруженного конфликта еще далеко (если это вообще не обман зрения), но характер противников уже дает о себе знать. США, некогда вторгшиеся в Ирак, и нынче ведут себя не слишком сдержанно, они все время твердят о каких-то санкциях, в то время, как Европа пытается удержать борьбу в рамках дипломатии. Сценарий весьма опасный. По мнению Меркель, у мирового сообщества в запасе есть еще масса способов объяснить Ирану "что возможно, что – нет, и где между этими понятиями грань" без применения силы.