Россия не расстанется с Ираном

На прошлой неделе в российско-иранских отношениях произошли два события, которые, на первый взгляд, плохо сочетаются друг с другом. Двенадцатого июля в ходе встречи с российскими дипломатами президент Дмитрий Медведев говорил об иранской угрозе. "Иран, - сказал он, - близок к обладанию потенциала, который в принципе может быть использован для создания атомного оружия". И поскольку Иран "ведет себя не лучшим образом", то и с ним надо проявлять осторожность, продолжая переговоры. Эти слова стали продолжением жесткого (по российским меркам) курса, который Москва избрала чуть более месяца назад, проголосовав в Совбезе ООН за резолюцию, ужесточающую санкции в отношении Ирана.

Но всего через два дня после выступления Дмитрия Медведева министр энергетики РФ Сергей Шматко и министр нефти Ирана Сайед Масуд Мирказеми подписали в Москве совместное заявление о расширении сотрудничества двух стран в сфере энергетики. Этим документом утверждена "дорожная карта" реализации совместных перспективных проектов в области добычи и переработки нефти и газа. Предусмотрена разработка плана сотрудничества и в других сферах: генерации электричества, ядерной энергетики и возобновляемых источников энергии. Россия и Иран вознамерились также создать совместный банк для финансирования проектов в нефтегазовой сфере и разработать механизмы использования в этих целях национальных валют. Кроме того, Россия и Иран изучат возможности реализации на своих нефтяных биржах части сырой нефти, добытой как в одной, так и в другой стране.

Из заявлений министров, сделанных ими в ходе совместной пресс-конференции, следовало, что Россия активизирует сотрудничество с Ираном не в ущерб санкциям ООН, но во многом вопреки тем санкциям, которые ввели в одностороннем порядке США и Евросоюз. В частности, РФ будет поставлять Ирану продукты нефтепереработки и поможет в развитии ядерной энергетики.

Как понимать эту видимую непоследовательность в российской политике? Может, наши власти вдруг решили, что перегнули "антииранскую" палку и тут же постарались задобрить своего традиционного азиатского партнера? Дескать, санкции – санкциями, но сотрудничество будем развивать, как и прежде. Так полагают некоторые эксперты, в частности, генеральный директор Центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров. По его мнению, Россия зашла слишком далеко в своем стремлении "перезагрузить" отношения с США, и теперь старается восстановить пошатнувшиеся из-за этого связи с другими партнерами. Впрочем, трудно представить себе, что неодобрительная реакция Тегерана на слова Медведева подтолкнула Россию к тому, чтобы уже через два дня подписать с иранской стороной, по сути, программный документ. Безусловно, он возник не в одночасье, а разрабатывался давно. Даже тогда, когда Россия подписывалась под антииранской резолюцией ООН.

Выходит, с российской стороны это была просчитанная комбинация. И расчет очевиден: отделить проблему "ядерного досье" от экономического сотрудничества с Ираном. Есть санкции ООН: они запрещают в отношениях с Ираном только те операции, которые могут способствовать созданию Тегераном ядерного оружия и средств его доставки. Все остальное можно. Что бы там ни говорили в Вашингтоне. Значит, Россия имеет полное право поддерживать и расширять экономические контакты с Ираном, даже в энергетике и даже в щекотливой сфере мирного атома.

Впрочем, тут возникает другой вопрос: а стоит ли игра свеч? Ведь очевидно, что российско-иранские "дорожные карты" будут крайне неодобрительно восприняты нашими западными партнерами. Более того, отношения с Западом могут из-за этого ухудшиться. А что мы получим взамен? Дружбу с Ираном, которая, увы, немного стоит (в прямом смысле). Ведь для России Иран – далеко не приоритетный партнер, как и Россия для Ирана. Наш товарооборот, конечно, растет, но до сих пор колеблется где-то между $2 млрд и $3 миллиардами. Для сравнения: наш товарооборот с США составляет $20 млрд, а с Евросоюзом – более $200 миллиардов. Даже для Ирана наши отношения не слишком-то важны: Россия не входит в десятку его крупнейших торговых партнеров. Например, объемы торговли Ирана с Индией куда солиднее: они составляют $15 млрд, причем, за последние три года они выросли на 60% и, как ожидается, еще удвоятся к 2015 году. С Японией Иран наторговал в прошлом году на $14 миллиардов. Ну, а иранско-китайский товарооборот уже перевалил за $30 миллиардов. Конечно, это что касается "мирной" торговли, то есть без учета поставок вооружений и военной техники. Некогда Иран закупал у РФ истребители МиГ-29, бомбардировщики Су-24, зенитные комплексы "Тор-М1", танки и другое вооружение. К ним, соответственно, затем докупались запчасти и новое оборудование. Таким образом, набегало еще порядка $1 млрд в год. Но теперь отношения в военной сфере пошли на спад. Российская сторона долго решала, продавать ли Ирану зенитные ракетные комплексы С-300, и, похоже, в конечном итоге решила этот вопрос отрицательно. Чем заслужила одобрение Запада и негодование Тегерана. Но в итоге можно смело утверждать: Россия практически ничего не потеряет от сворачивания отношений с Ираном.

Тогда в чем же причина столь несвоевременного, казалось бы, озвучения планов стратегического сотрудничества России с Ираном? Видимо, это сигнал Западу: Россия, хоть и поддержала санкции, но продолжает вести свою игру. С ней еще есть о чем поторговаться. Например, о судьбе иранского газа. Ведь российско-иранское сотрудничество в области энергетики может привести к тому, что Иран, разделив сферы влияния с Россией, не захочет (даже если его попросят) участвовать в наполнении газопровода Nabucco. Да и вообще, не будет поставлять газ в Европу, сосредоточившись на удовлетворении нужд азиатских потребителей.

Но особенно насторожить Америку должны планы России и Ирана по организации торговли нефтью на своих биржах и допущение в нефтяную сферу национальных валют. Ведь выведение нефти из "компетенции" доллара – это именно то, чего больше всего боятся США. А уж если об отказе от доллара договорятся два ведущих игрока нефтяного рынка, то прецедент будет хоть куда! Одним словом, российско-иранские отношения, незначительные по объему, имеют серьезный геополитический подтекст. Поэтому они сохранятся, несмотря ни на какие санкции.