Одними бомбами ИГ не победить

На днях российский президент Владимир Путин жестко высказался по проблеме терроризма, заявив о том, что нынешний уровень террористической опасности свидетельствует о неспособности оценить угрозы. "На примере террористической опасности со всей очевидностью проявляется неспособность оценить характер, причины возникновения и нарастания угроз. Мы видим это по тому, как развивается ситуация в Сирии, остановить кровопролитие и запустить политический процесс не удается. Казалось бы, после долгих переговоров, огромных усилий и сложных компромиссов наконец начал формироваться единый фронт борьбы с терроризмом, однако этого не произошло, он, фактически, не создан", - сказал Путин на заседании международного дискуссионного клуба "Валдай". 

Фото: ZUMA/ ТАСС 

Между тем глава МИД Италии Паоло Джентилони высказал мнение, что в борьбе с терроризмом одних лишь военных ответов мало. "Против ИГ* (запрещенного в РФ) необходим военный ответ…, но в то же время мы должны отдавать себе отчет, что военных ответов не достаточно", - подчеркнул Джентилони. По его словам, для того чтобы "изолировать фундаменталистов", военные операции должны сопровождаться политическими и культурными инициативами, а мир должен понимать "сложность и новизну тех вызовов, которые сейчас существуют".  

О каких же невоенных ответах глобальной угрозе в лице международного терроризма может идти речь?

По мнению известного востоковеда Алексея Малашенко, у политиков с большим запозданием происходит понимание того, что ИГ и все с ним связанное - это социальный, культурный, цивилизационный и политический феномен, со своей идеологией и массой разных обстоятельств, которые не позволяют все сводить к терроризму. 

Простыми военными действиями - самолетами, ракетами, танками и пушками - можно уничтожить конкретный ДАИШ, но невозможно уничтожить идею, уверен эксперт. "Исламское государство*", по его словам, вписывается в ситуацию и процессы, происходящие сегодня во всем мусульманском мире: сейчас ИГ активно на Ближнем Востоке, а завтра может "всплыть" где угодно - в Нигерии, в Сомали, в любой части мусульманского мира. 

"Отсюда вывод, который, кстати, предлагали давным-давно: здесь нужен комплексный подход, нужно считаться с идеологией людей, которые борются за исламское государство, которые считают, что это оптимальный вариант развития для мусульманского мира и которые не так агрессивны, как мы себе представляем. Да, есть ИГ - но это пик, маленький, самый непримиримый срез этой идеологии. А сама идеология - это собственный путь развития, основанный на исламе, попытка дать отпор глобализации, что, в общем, тоже совершенно нормально, и поиск собственной исламской альтернативы. И если исходить из того, что ИГ - лишь часть этого огромного феномена, получается, что нужно не просто бороться, а контактировать", - заявил Алексей Малашенко "Утру". 

Аналитик напомнил: исламисты периодически приходят к власти где угодно, занимают с их идеологией исламской альтернативы места в парламентах, и относиться к ним нужно как к представителям направления, с которым уместно вести диалог. "Это - не открытие Америки. Когда в 90-е годы многие заявляли, что будут воевать с исламским фундаментализмом, покойный Примаков сказал: "Ребята, это те люди, с которыми можно разговаривать". Там есть разные уровни: есть умеренные, есть радикальные, есть экстремисты, но это общий феномен. Поэтому нужно подумать - а с кем ты имеешь дело? С кем ты собираешься бороться, а может быть, не только бороться, но и общаться?" - подчеркнул Малашенко.  

То, что это понимание происходит уже на уровне премьер-министров, "пусть и Италии", является позитивным сигналом, считает эксперт. В России определенный диалог с исламской оппозицией и исламскими диссидентами идет давно, поскольку очевидно: от исламизма и фундаментализма никуда не уйти. Головорезы с автоматами - это противник, с которым нужно бороться, но это лишь часть гигантского явления, за которым стоят миллионы людей, разделяющих идею исламского государства, идущую от Пророка. И не все эти люди - потенциальные террористы, подчеркнул Малашенко. 

Однако возникает вопрос: уместно ли предлагать некие "политические и культурные инициативы" радикальной верхушке данного явления, убеждать экстремистов не резать головы, противопоставить их идеям некие иные ценности? 

"А не надо противопоставлять, - считает Малашенко. - Как только вы начинаете противопоставлять, у вас получается конфликт. В принципе, конфликт неизбежен, но можно выслушать людей, разобраться и объяснить им, условно, что исламское государство - их право, но не обязательно при этом хвататься за оружие и кричать, что во всем виноват Запад. Давайте разговаривать, пусть они изложат нам, европейцам, почему их исламское государство лучше, чем государство Швейцария? Общаться, контактировать, читать друг друга, пытаться понять друг друга - очень трудно, поскольку это религия, а в каждой религии заложена идея собственного приоритета и собственной исключительности. Но, тем не менее, мы от этого никуда не уйдем. Лучше общаться, чем воевать". 

По словам аналитика, сосуществование с носителями иных идеологических взглядов возможно: вспомнить хотя бы попытку создания исламского государства в ходе одноименной революции в Иране. "И ничего, никто не умер, мы им оружие поставляем - вот только что на целый миллиард поставили. Так что можно договариваться", - подытожил эксперт. 

Противников этой позиции в экспертной и политической среде достаточно, однако периодически голоса в пользу переговорного процесса все-таки звучат. В частности, о возможности переговоров с ИГ ранее заявлял британский лейборист Оуэн Смит (кстати, проигравший выборы главы Лейбористской партии), по словам которого, для урегулирования кризиса в Сирии в какой-то момент "придется договариваться со всеми участвующими сторонами". "Я принимал участие в переговорах по Северной Ирландии в течение трех лет. И нам также пришлось привлекать к переговорам ряд групп ирландских боевиков. На мой взгляд, в конечном счете решения подобных международных кризисов приходят через диалог", - отметил он. 

* Организация запрещена на территории РФ